Кровавый след на песке

— Если бы вы были умны, — а таким я вас всегда считал, — вы бы не задали этого вопроса. Вы бы не затронули эту тему. Но вас очень интересуют факты.

Так я приведу вам один большой факт. Чем меньше вы будете знать, тем будет для вас лучше. И наоборот, У вас еще сохранилась репутация благоразумного человека. Так и оставайтесь им.

— Я думал, что так и поступаю.

— Гм, вы же не глупый юнец. Здесь, нет дураков. Вы высунули свой нос за милю, далее — запретная зона, и вы это знаете. Понимаете, о чем я говорю, или надо расшифровать это с использованием односложных слов?

— Расшифруйте.

Он встал из-за своего письменного стола. Его нездоровые желтоватые глаза избегали моих глаз, когда он обходил меня. Лерой оперся о спинку моего кресла. Вместе с его шепотом распространялся какой-то острый запах, который исходил не то от его волос, не то изо рта.

— Симпатичный парень вроде вас, который лезет всюду, куда его не просят, может вообще перестать двигаться.

Я встал, глядя на него.

— Ждал, когда вы это скажете, Фрост. Меня интересовало, когда вы перейдете к угрозам.

— Называйте меня Лероем. Черт, я бы не стал вам угрожать. — Он отверг эту мысль движением своих плеч и рук. — Я не люблю насилия. Вы знаете об этом. Мистер Графф не любит насилия, и не люблю его я. То есть когда этого можно избежать. Но иногда случайно под колеса таких операций попадают люди, которые всюду суют свой нос. Наша задача — множить друзей, и у нас есть друзья повсюду — в Вегасе, Чикаго, везде. Иные из них с довольно крутым нравом, и им в голову могут приходить некоторые идеи. Вы знаете, как это бывает?

— Нет. Я тугодум с детства. Расскажите мне поподробнее об этом.

Он улыбнулся одними губами, глаза оставались холодны, они походили на темно-желтый кремень.

— Дело в том, Лью, что вы мне нравитесь. Меня порадовала новость о том, что вы находитесь в городе, в добром здравии и все такое. Я бы не хотел, чтобы ваше имя склоняли в междугородных телефонных разговорах.

— Это случалось и раньше. Но я все еще появляюсь тут и там и чувствую себя совсем неплохо.

— Пусть это так и остается. Честно говоря, я — ваш должник, какими бывают старые друзья. Есть некий вооруженный парень, который тут же прикончит вас, если узнает, что вы вынюхиваете. У него есть на то свои соображения, и он найдет для этого подходящее время. И вполне может быть, он уже узнал об этом. Пусть это будет для вас дружеским предупреждением.

— Мне приходилось слышать и более дружеские вещи. Есть ли у этого парня имя?

— Вы узнаете его, но давайте не будем в это вдаваться. — Фрост подался вперед над спинкой кресла, глубоко вдавив пальцы в кожаную обивку. — Постарайтесь быть умным для самого себя, Лью. А вы напрашиваетесь на убийство и стараетесь потянуть и нас за собой. Или как это понимать?

— К чему вся эта мелодрама? Я просто разыскивал одну женщину. Я ее нашел.

— Вы ее нашли? Вы хотите сказать, что вы видели ее... что разговаривали с ней?

— До разговора дело не дошло. Ваш головорез остановил меня у дверей.

— Так что, вы так и не видели ее?

— Не видел, — соврал я.

— Вы знаете, о ком идет речь?

— Я знаю ее имя. Эстер Кэмпбелл.

— Кто вас нанял найти ее? Кто стоит за этим?

— Мой клиент.

— Послушайте, бросьте в разговоре со мной обращаться к пятой поправке к Конституции. Кто вас нанял, Лью?

Я не ответил.

— Изабель Графф? Это она навела вас на эту девушку?

— Вы поехали совсем не в ту сторону.

— Я умею играть по правилам в разные игры. Послушайте, что я вам скажу на случай, если это была все же она. Она не представляет собой ничего другого, как сплошную головоломку. Она шизофреничка, у нее мания преследования. Я могу порассказать вам такие вещи об Изабель, в которые вам будет трудно поверить.

— Попробуйте.

— Это была она?

— Я не знаком с этой дамой.

— Клянетесь честью Бойскаута?

— Честью бойскаута Игла.

— Тогда откуда исходят эти неприятности? Мне надо знать, Лью. В этом заключается моя работа — знать. Я призван охранять человека и организацию.

— От чего вам надо их защищать? — спросил я на всякий случай. — От обвинения в убийстве?

Пробный шар был брошен и попал. На лице Лероя Фроста пробежал тенями страх. Но ответил он очень мягко и благоразумно:

— Никто и не заикнулся об убийстве, Лью. Зачем нам обсуждать надуманные неприятности? У нас достаточно реально существующих. Неприятности, которых я опасаюсь в данный момент, исходят от голливудской ищейки по фамилии Арчер, умного и глупого одновременно, и еще, черт возьми, слишком много о себе воображает. — Пока он говорил, его тени страха на лице сменялись открытой злобой. — Ответьте мне на вопрос, Лью. Я просил, кто за всем этим стоит и почему.

— Простите, не могу.

— Вам придется извиняться еще больше.

Он обошел кресло и осмотрел меня сверху вниз и со всех сторон, как портной, когда снимает мерку для костюма. Потом повернулся ко мне спиной и щелкнул выключателем своего радиотелефона.

— Лэшман, зайди сюда.

Я посмотрел на дверь. Она осталась закрытой. Фрост начал говорить в радиотелефон на повышенных тонах.

— Лэшман! Марфельд!

Ответа не последовало. Он взглянул на меня, его желтые глаза расширились.