Кровавый триптих

Взглянув на замок, я сказал:

- Пора идти.

- Сегодня вечером увидимся?

- Буду стараться из всех сил.

- А я ждать.

- Пока! - я закрыл за собой дверь.

Один замок. Старомодный.

VIII

К Уитни идти было ещё рано. День стоял чудесный. Я пошел по аллее на другую сторону Центрального парка и нажал на белый дверной звонок дома 262 по Западной Сентрал-Парк. Дверь открыла круглолицая негритянка.

- Кого вам нужно, сэр?

- Мистер Дворак дома?

- Нет, сэр.

- Мистер Барри?

- Нет, сэр.

- Миссис Кингсли?

- Нет, сэр.

- Последняя попытка. Марсия Кингсли?

Она широко улыбнулась.

- Да, сэр, она дома. Входите, пожалуйста. - Она провела меня в комнату с зелеными стенами и столиком-баром. - Как мне вас представить, сэр?

- Питер Чемберс.

- Спасибо.

Бутылка виски и бутылка брэнди стояли на столике, причем к бутылке брэнди, похоже, в последнее время частенько прикладывались. Льда не было, не было и содовой воды, поэтому я опрокинул стопку чистого скотча. И тут рядом со мной выросла Марсия Кингсли, источая аромат терпких духов и брэнди.

- Привет! Можно мне брэнди?

Чопорное выражение лица все то же, щеки без тени макияжа те же, но голубые широко раскрытые глаза блестели, что не скрывали даже большие очки с темными стеклами, и ещё в ней появилась какая-то живость, чего вчера не было. Я подумал, как она выглядит без очков, Она была неотразима в черных вельветовых джинсах, светловолосую головку обхватывала красная лента, на ножках были красные туфли. Ее одеяние завершали красный пояс и красная блузка с открытым горлом, причем под блузкой угадывался бюст, размер коего был тревожно велик для столь миниатюрного создания.

Я налил ей брэнди в бокал, но она поправила меня:

- Еще!

Я долил, она взяла у меня бокал и припала мне на грудь:

- Я должна вам кое-что сказать, - прошептала она. - Я нализалась.

- А что в этом такого?

- О, мне не пристало так переживать по поводу его смерти, у нас с Полом давно уже все было кончено, но все так неожиданно произошло...

- Знаю.

Она ещё теснее прижалась ко мне. У неё было мягкое теплое тело.

- Хорошо, что вы пришли. Я думала о вас. Даже пыталась вам позвонить. Но в книге указан только ваш офисный номер. Вас не оказалось на месте. Я попросила дать мне ваш домашний, но ваша секретарша мне отказала. И я не оставила записки.

- Что-то срочное?

- Нет, просто хотелось поговорить с вами. В доме никого нет.

Я назвал ей свой адрес и номер телефона.

- Запишите!

- Я и так запомню.

- Ага.

- На днях я к вам зайду.

- Конечно. А где все?

Она отшатнулась, и я сразу ощутил пустоту. Она отпила брэнди.

- Мы с Марком взяли отгул, но он ушел. И Рита ушла. А Виктор сегодня изображает большого человека.

- Это как?

- Ну, он же получил то, о чем всегда мечтал. Мистер Уитни назначил его выпускающим редактором.

- Я смотрю, смерть Пола обернулась выгодой для него.

- А вот это не смешно!

- Простите.

Она села в кресло, поджав под себя ноги.

- А вы милый. Походите! Своей тигриной походкой.

Но я не собирался изображать тигра. Сегодня. Сегодня мне предстояло прояснить кучу запутанных дел. Я глотнул виски, которое согрело мне желудок. Я посмотрел на свернувшуюся клубочком в кресле женщину. Я бы с радостью походил перед ней тигром, мне бы это очень даже понравилось, но только не сегодня. Как-нибудь в другой раз. Я хмыкнул.

- Что такое?

- Как-нибудь в другой раз... Сегодня я вынужден все откладывать на потом. Наверное у меня размягчение мозгов.

- Говорите загадками. Но все равно вы милый.

- До скорого!

- Вы куда?

- По делам.

Дела привели меня ровно в три часа к дверям редакции "Буллетина" на Восточной Тридцать четвертой улице, где я выдержал поединок с тамошним цербером, после чего очутился в многоокнном офисе Линкольна Уитни. Уитни был в голубом пиджаке и голубом галстуке с жемчужной булавкой.

- Очень рад, что нашли время, молодой человек, - улыбнулся он. Солнечный свет освещал его круглое красное лицо точно прожектор.Ему на вид можно было дать не больше пятидесяти: напыщенный самоуверенный пятидесятилетний дядя с повелительными манерами, а ведь вчера вечером он выглядел куда старше.

- Отложил все прочие дела, - отозвался я.

- Ценю, ценю. Дело, конечно, идет о Поле. Полиция делает все что в их силах.

- Как всегда.

Он почесал пальцем бровь.

- Я бы хотел иметь более подробную информацию, я хочу быть в курсе расследования. Полиция, конечно, с нами сотрудничает, но это ведь закрытая организация.

- Вы предлагаете мне работу, мистер Уитни?

- Да. Я навел о вас справки. Вы справитесь. Вы как предпочитаете, твердый гонорар в конце или поденную оплату?

- На ваш выбор.

- Пятьсот?

- Звучит заманчиво, если только дело не слишком затянется.

- Если затянется, непременно попросите надбавку. - Он выдвинул ящик, достал пачку банкнот, отсчитал пять и передал мне. Иногда вот такое случается - ежедневно платят наличными и только сотенными. А бывает, считаешь каждый центик.

Он дал мне листок бумаг и махнул на мраморную подставку для карандашей и ручек.

- Напишите расписочку, пожалуйста.

- Конечно.

Пока я писал, он поинтересовался:

- А что от вас хотел Пол?

- Не знаю, - я отдал ему расписку.

- Простите?