Кровавый урожай

— Вы действительно должны смотреть в оба, — обратился Моррисон к людям, которым не надо было об этом напоминать. — Должно быть, наш друг проявил беспечность. Туман снова поднимается. Возможно, мы найдем место, где сможем спрятаться.

Туман медленно рассеивался. Видимость улучшалась, и Моррисон велел отряду развернуться веером. Добровольцы подчинились и, следуя за вожаком, двигались прямо к чему-то напоминающему холм на горизонте.

Они миновали группу чужих, но теперь могли держаться от них на расстоянии. Жуки по-прежнему игнорировали их.

За исключением одного.

Он замер, развернулся, медленно повернул голову, что-то заметил и побежал.

Стейсон посмотрел налево и увидел чужого, бегущего на него — именно на него, а не на других людей.

Он вскинул ружье и выстрелил. Бесполезная пуля попала жуку в место соединения лапы и плеча и лишь разозлила чудовище.

Не обращая внимания на висящую лапу, чужой схватил Стейсона за талию. Несчастный закричал и постарался выстрелить. Чудовище открыло пасть. На секунду мелькнул двойной ряд зубов.

В последний момент Стейсон попытался увернуться, но зубы внутренней челюсти вонзились в его левый глаз и рот, пасти сомкнулись, и из головы парня полез коричневый мозг.

Потом чужой отвернулся от убитого и снова повернул голову.

Оставшиеся в живых замерли, не осмеливаясь двигаться и не осмеливаясь стрелять, чтобы не ранить товарищей.

Впрочем, оказалось, что в стрельбе не было необходимости. По крайней мере в тот момент. Чужой повернулся и неуклюже побрел прочь к группе своих сородичей.

Моррисон снова заставил людей двигаться.

Глава 51

Добровольцы затаили дыхание, когда чужие шли мимо них. Но вдруг ближайшие к ним замедлили ход и завертели головами. Моррисон молился: пусть окажется, что у них просто затекла шея или что-нибудь в этом роде. Но увы! Людям не повезло. Двое чужих отделились от группы. Вскоре к ним присоединился и третий.

— Дерьмо! — выругался Моррисон. У него не возникало сомнений по поводу того, куда направляются враги. Прямо на него. Он начал стрелять, когда чужие были еще на расстоянии тридцати ярдов, и запалил гранату. Выяснилось, однако, что он поджег все свои гранаты, чего вовсе не собирался делать, но он не умел обращаться с этим оружием, предназначенным для войны. Гранаты взлетели высоко в воздух, и многие упали позади чужих. Последняя граната ударила чужого в грудь, и его отбросило взрывной волной назад. Он смог подняться, но его морда была изуродована, пасть широко открыта, и за внешними челюстями были хорошо видны внутренние, меньшие, но это не прикончило чужого. Тряся головой, он шел прямо на Моррисона, все еще смертельно опасный.

У Моррисона не было на него времени. Двое других наступали быстрее. Он занялся тем, который находился слева, выстрелив ему в грудь, но не причинив вреда. Кто-то стрелял рядом с ним. Это был Эка Ну, подошедший к нему, чтобы помочь. Лаример тоже хотел присоединиться к ним, но черная длинная рука, появившаяся ниоткуда, схватила его за талию. Он резко повернулся, забившись как форель в сетях, когда чужой поднес его к лицу. Потом чудовище ослабило хватку, и Лаример, вопя, упал на землю. Монстр поднял его и забросил на плечо. Несчастный знал, что его ждет худшая смерть, которую он только мог себе представить. Ведь ему предстояло медленно подыхать подвешенным к стене муравейника, а новая жизнь будет зреть в нем, пока не сожрет его изнутри.

Моррисон и Эка Ну занимались двумя чужими, быстро приближающимися к ним. Моррисон видел, как пуля попала в жука, но тот не остановился. Закрыв глаза, он стрелял до тех пор, пока магазин не опустел. Открыв их, он увидел, что чужой мертв. Эке Ну повезло меньше. Чудовище подошло к нему на четырех лапах, крепко схватило за плечи, потом повернуло. Какое-то время их лица находились на одном уровне, потом чужой ударил человека, и больше тот ничего не чувствовал.

Моррисон остался один. Он задыхался, обессилел и дрожал. Все парни погибли. Он огляделся: чужих не видно. Может, они ушли. Может, он найдет…

На земле что-то зашевелилось. Это был жук, которого Моррисон считал мертвым. Чудовище медленно шло на него. Следом за ним — с полдюжины других.

«Да, — подумал Моррисон, вставляя дуло карабина в рот, — ограничитель подвел. Другого объяснения быть не может. Я сделал все, что мог», — и нажал на курок.

Входной люк шлюпки для сбора урожая дрожал под непрекращающимися ударами. Дверь открылась. Трое больших, сверхъестественно ужасных чужих стояли у входа, их мерзкие головы с резкими чертами поворачивались на коротких сильных шеях во все стороны, выискивая место, откуда могла исходить опасность. Они проигнорировали Норберта, защищенного ограничителем. Да и мертвые люди не привлекли их внимания.

Стен, наблюдая за всем этим из челнока, приказал:

— Пора, Норберт, за дело!

Норберт поднял Мака и повернул ошейник, в который был вмонтирован ограничитель. Он протянул собаку одному из чужих. Тот, ничуть не удивившись, тихо взял пса из лап робота.