Кровная месть

«Он высокий – футов шесть, не меньше. Обычного телосложения, не худой и не толстый. Зачесанные назад темные волосы; привлекательный – очень интересный мужчина: ну прямо кинозвезда, любимец женщин; говорил с американским акцентом».

Росту в этом человеке было около шести футов, даже больше. Телосложение среднее. Темные волосы аккуратно зачесаны назад. И вдобавок он, вне всяких сомнений, был очень хорош собой. Однако говорил без всякого американского акцента: типичный англичанин, окончивший привилегированную частную школу. Не был ли его акцент таким же фальшивым, как и адрес в Челтнеме?

Внимательно глядя на мужчину, Гленн спросил:

– Доктор Теренс Гоуэл?

В глазах его собеседника засветилось искреннее недоумение.

– Как вы сказали? Гоуэл?!

– Доктор Теренс Гоуэл.

Мужчина держался абсолютно спокойно – так не выглядят люди, которым есть что скрывать, но описание его точно соответствовало тому, что дал Уиллис. За исключением акцента.

– Извините, но я впервые слышу про Теренса Гоуэла. Боюсь, здесь какая-то ошибка, так что, к сожалению, ничем не могу быть вам полезен. – И мужчина сделал шаг назад.

Гленн остановил его, вытащив удостоверение.

– Детектив-констебль Брэнсон, полиция Суссекса. А это констебль Гудвин.

Гудвин тоже показал свое удостоверение.

На мгновение Гленн опустил глаза на руки незнакомца – ну-ка, что нам скажет язык тела? Но руки мужчины были спокойны, и полицейский снова перевел взгляд на его лицо.

– Автомобиль «форд-мондео», зарегистрированный на имя доктора Теренса Гоуэла, сегодня вечером, приблизительно в восемнадцать ноль пять, въехал в гараж, который находится за этим домом.

По-прежнему абсолютно спокойно его собеседник сказал:

– А, понятно. Моя мать сдавала гараж. Вероятно, это съемщик.

– Доктор Гоуэл арендует у вас гараж?

– Арендовал у моей матери, она недавно скончалась. Я, вообще-то, даже имени его не знаю. Я занимаюсь домом. Вы же понимаете, что происходит, когда умирает знаменитость, – толпы поклонников готовы весь особняк растащить на сувениры.

Он посмотрел на Гленна в упор, словно ожидая подтверждения. Тот кивнул:

– Могу себе представить.

– До сих пор никак не заставлю себя разобрать ее бумаги. Мама умерла три недели назад – Глория Ламарк, актриса, – вы наверняка слышали.

– Да. Примите мои соболезнования.

– Спасибо.

– Значит, вы сын Глории Ламарк?

– Да, я Томас Ламарк.

– Я был поклонником вашей матери.

Лицо хозяина дома просветлело.

– Правда?

– Глория Ламарк была замечательной актрисой. Фильмы с ее участием – одни из самых моих любимых.

Томас возбужденно поинтересовался:

– Да? А какие именно?

– «Крылья джунглей» и «Любовь в Париже». Я и тот и другой несколько раз смотрел.

– Вам и правда нравятся «Крылья джунглей»?

– Да. Особенно та сцена, когда Бен Газзара на крыле самолета с пистолетом, а ваша мать за штурвалом, пытается сбросить его под мост, – я думаю, это одна из величайших сцен в мировом кинематографе.

– Я тоже так считаю, – кивнул Томас. Ему нравился этот полицейский: сразу видно, хороший человек. Он не прочь был поговорить с ним о фильмах, но не сейчас.

– Мистер Ламарк, а можно взглянуть на договор аренды? Эти бумаги вашей матери, они в доме?

«Осторожно».

Чрезмерная настойчивость полицейского беспокоила Томаса. Не зная, что ответить, он пробормотал:

– Ну… да… Вероятно.

– Не могли бы вы их поискать? А мы пока подождем.

Томас хотел сказать твердое «нет», но тут детектив добавил:

– Я видел абсолютно все фильмы, в которых снималась ваша мать.

Это прозвучало так искренне, что у Томаса поднялось настроение. Он сказал:

– Не могу понять, почему у нее нет «Оскара».

– И я тоже. Так вы поищете бумаги?

– Конечно. Входите.

Томас в душе отругал себя. Это было глупо. Опасно. Нужно было сказать им, что он сейчас очень занят, и попросить приехать в другое время. Но возможно, если он будет упорно держаться своей выдумки – а ловко он загнул насчет аренды гаража, – то сумеет выиграть время. В доме нет ничего, что указывало бы на связь Томаса Ламарка с доктором Гоуэлом. Даже мобильник последнего остался в машине. Гараж был чист. В нем стояли только «форд-мондео» и белый фургон доктора Гоуэла. Никаких следов автомобилей Тины Маккей и Аманды Кэпстик там уже не было.

Если ему удастся оставаться спокойным и убедительным, то он проведет детектива. Ему только одно сейчас и надо – немедленно выпроводить полицию, ничего больше. А дальше уж он сумеет выкрутиться.

Томас впустил полицейских, закрыл парадную дверь и заметил, что чернокожий детектив заинтересовался картиной, на которой была запечатлена его мать, выходившая из лимузина.

– Премьера «Вдовы из Монако». Там, между прочим, присутствовали члены королевской фамилии, – гордо пояснил Томас.

– Ваша мать была невероятно красивой женщиной, – сказал Гленн. Ну не странно ли, что на протяжении такого короткого отрезка времени он побывал в жилищах двух кинозвезд? Однако еще более странным ему казалось то, что Кора Берстридж, куда как более талантливая актриса, чья карьера длилась значительно дольше, жила в гораздо менее шикарном и презентабельном доме, чем Глория Ламарк.