Кровная месть

И теперь она и этот человек-зверь, Майкл, сплелись воедино, они вместе летели куда-то далеко, оторвавшись от поверхности Земли, и сила притяжения больше на них не действовала, они неслись сквозь темноту и звезды, и в них обоих горел костер, полыхал все ярче и сильнее. Все новые и новые волны наслаждения захлестывали ее существо, и казалось, что это будет длиться вечно.

А потом бомба взорвалась внутри Аманды, а несколько секунд спустя – и внутри Майкла. Ее, кричащую от наслаждения, повлекло в какую-то темную, черную дыру, в невероятный, бесконечный водоворот.

Аманда лежала, потрясенная. Не могла поверить, что ей было так хорошо, а он все еще оставался на ней и в ней, по-прежнему твердый, как скала. Прошла минута, может быть, две, прежде чем дар речи вернулся к ним обоим.

33

«Восточный массаж – спросить Вики!»

«Желаете, чтобы вас наказали? Спросить мисс Хлыст!»

«Если вам нужен по-настоящему чувственный массаж, звоните Карле!»

«Женщина мечты! Позвольте очаровательной Дивайне удовлетворить все ваши прихоти!»

Томас Ламарк набрал указанный на визитке номер через двадцать минут после того, как покинул свой наблюдательный пост у дома Майкла Теннента. Он сомневался, поскольку никогда прежде этого не делал. Ответила женщина. Говорила она бесстрастным голосом, но Томас надеялся, что сумеет заставить ее изменить тон.

– Дивайна? Я по объявлению.

– Где вы взяли мой телефон? – настороженно спросила она.

– В телефонной будке. В начале Эрлз-Корт-роуд.

– Хотите договориться о встрече?

– Вы сейчас свободны?

– У меня есть час, если вы приедете немедленно.

– Какого цвета у вас волосы?

– Рыжие.

– А у вас… у вас есть парик со светлыми волосами? Длинными и волнистыми?

– Хотите, чтобы я для вас надела такой парик?

– Да.

Через десять минут Томас нажимал кнопку домофона на узкой двери, втиснутой между букмекерской конторой и кафе. Он назвался, вошел и поднялся по узкой, тускло освещенной лестнице.

Когда он дошел до верхней площадки, дверь открылась. Томас увидел женщину, гораздо более молодую, чем можно было предположить по голосу, – лет двадцать пять, не больше – и более пухлую, чем он представлял. Дружелюбное лицо, мягкие черты которого не показались ему ни уродливыми, ни привлекательными; длинные платиново-светлые волосы; кремового цвета атласный халат едва затянут пояском.

– Томас?

Он уставился на ложбинку между ее грудей.

– Да.

Она внимательно оглядела посетителя, потом знаком велела заходить и закрыла за ним дверь.

Он оказался в маленькой комнате, освещенной красной лампой под круглым абажуром. На стене и потолке большие зеркала. На узкой двуспальной кровати махровое покрывало, а на полу – грязный красный ковер. Распахнутое настежь окно прикрывают жалюзи, на туалетном столике жужжит вентилятор.

– Хочешь выпить, Томас?

– Нет, спасибо.

– Может, колу или что-нибудь такое?

– Ничего не надо. – Он чувствовал себя неловко. В комнате стоял тошнотворно-сладкий запах духов – ему это не понравилось. Он представлял себе все совсем иначе.

– Давай сначала обговорим финансовую сторону, Томас. Один час стоит сто фунтов, если только тебе не захочется чего-нибудь необычного. Это оплачивается дополнительно.

Подобная откровенность шокировала его, он вынул из кармана две пятидесятифунтовые банкноты и протянул Дивайне. Она взамен вручила ему презерватив в упаковке из фольги, потом развязала пояс халата, распахнула полы и соблазнительно откинулась назад.

– Ну, Томас, что ты хочешь? Может, сначала небольшой массаж?

Ее груди ничуть не походили на груди его матери. Они были большие, круглые, не обвисали и вообще показались ему какими-то нереальными. Соски были отвратительные – крохотные темные кружочки, похожие на шляпки гвоздей.

И вдобавок еще куст густых черных волос на лобке.

Он поднял глаза на ее парик, потом вновь опустил на лобок. Его мать была блондинкой.

Черные волосы вызывали у него ужас.

– Что-то не так, Томас?

– У тебя черные волосы на лобке.

Дивайна усмехнулась:

– К сожалению, милый, парика для них у меня нет.

Томасу не понравилось, как она высмеяла его. Он понял, что совершил ошибку, придя сюда. Он представлял себе все иначе, он хотел не этого. Насмотревшись фильмов, он воображал, что окажется в какой-нибудь шикарной комнате с хрустальной люстрой, что ему подадут шампанское в ведерке со льдом.

И главное, что женщина будет похожа на его мать.

А эта Дивайна в дешевом парике была лишь жалкой пародией.

– Ты можешь говорить по-другому? – спросил он.

– Это как?

– Знаешь актрису Глорию Ламарк?

Дивайна отрицательно покачала головой.

Гнев закипал в нем.

– Она говорит в нос, да, Томас? Ты хочешь, чтобы я говорила вот так? – Она изобразила аристократическое произношение.

– Скажи мне, что хочешь потрогать мой чу-чу, – раздраженно произнес он.

– Потрогать что? – Она вновь заговорила своим обычным голосом.

Томас вспыхнул.

– Мой чу-чу. – Он показал на ширинку. – Мой член. Пенис.

– Ты называешь его чу-чу? – Дивайна удивленно посмотрела на него, потом разразилась смехом. – Чу-чу!