Кровная месть

– Но сама ходила по магазинам. Если хочешь, можешь задать свои вопросы на дознании, но пока у тебя мало материала, чтобы убедить меня в том, что имела место насильственная смерть. Тебе все ясно?

Гленн разочарованно пожал плечами, он понимал, что спорить сейчас бесполезно. Однако сдаваться вовсе не собирался.

– На завтра у тебя есть какое-то задание?

– Нет, сержант.

– Хорошо. Подключайся к операции «Скит». С утра поедете с Майком Харрисом в Лутон, привезете информатора по делу Хайуэлла – он отбывает срок в тамошней тюрьме, мы одолжим его на денек для беседы. Заберете этого типа в девять, а к одиннадцати чтобы были здесь.

Гленн с симпатией относился к Майку Харрису и не прочь был провести время в обществе более опытного коллеги. А заодно по дороге можно хорошенько все обдумать. Дочь Коры Берстридж прилетает в четверг на опознание тела. Она собирается остановиться в квартире матери.

Если у криминалистов и есть шанс найти что-нибудь, то только завтра – потом такой возможности уже не представится.

57

– Ты помыл свой чу-чу?

Том-Том сидел в овальной розовой ванне, только голова торчала над пеной. До чего же он любил, когда мама добавляла в воду пену с пузырьками: она была похожа на снег, только гораздо мягче и совсем легкая. Он мог набирать ее целыми пригоршнями.

– Да, мамочка.

Она стояла над ним, ее белый атласный халат был распахнут спереди. Он видел ее груди с большими красными сосками. Видел шрам на животе: это ее разрезали, чтобы он родился. Видел густой кустик волос чуть ниже.

– Дай-ка я посмотрю, Том-Том, дорогой. Я должна убедиться, что ты его хорошо помыл.

Томас занервничал. Что он получит сегодня – нахлобучку или вознаграждение?

Мама склонилась над ним. Одна ее грудь коснулась его щеки – какая прохладная – и осталась на ней. Ее руки нырнули под пену, ухватили брусок мыла. Почувствовав, как жесткое мыло скользит между ног, он ощутил странное возбуждение.

– Молодец, мой мальчик, Том-Том, какой хорошенький, чистенький чу-чу. Мамочка помоет его еще немного.

Вознаграждение.

Томас вздохнул с облегчением, возбуждаясь все больше.

Теперь мальчик почувствовал, как ее мыльные руки манипулируют с его чу-чу, массируют его, обнажают головку, потом снова натягивают на нее кожицу, как чу-чу затвердевает и увеличивается в размерах у нее в пальцах.

– Какой большой чу-чу. Когда вырастешь, у тебя будет очень большой и красивый чу-чу. Правда, Том-Том?

Он возбужденно хихикнул. Ему нравилось, когда мама улыбалась и хвалила его. Ему страшно хотелось, чтобы она все время ему улыбалась.

Мама сбросила белый атласный халат, и он упал, словно лужа белой жидкости растеклась по красному ковру. Она стояла перед ним обнаженная – огромные груди, треугольник светлых волос, густых и клочковатых, чуть заметная складка на животе. Вот там он когда-то находился – лежал внутри ее, свернувшись калачиком.

Теперь его чу-чу стал твердым как камень, и Томас с гордостью продемонстрировал это маме, зная, что та будет довольна, и она вознаградила его поцелуем в лоб.

– Хороший мальчик, Том-Том. Я тебя люблю.

Он смотрел на нее, желая, чтобы она повторила это снова. Но она не повторила, зато мама улыбалась, и ему было радостно.

Она залезла в ванну, села лицом к нему, высунув колени над пеной.

– Ну, как там твой чу-чу, дорогой?

Томас хотел, чтобы она потрогала его еще, отчаянно желал снова испытать то блаженство, которое охватывало его, когда мама держала его чу-чу. Она потянулась, взяла мыло, намылила руки и снова взяла чу-чу, который теперь стал очень крепким, как никогда прежде.

Затем она передала мыло сыну. Он ухватил розовый брусок маленькой рукой.

– Теперь тебе нужно помыть мамочку, дорогой, – сказала она.

Он подвинулся к ней, принялся медленными круговыми движениями водить мылом вокруг ее пупка, одновременно так же медленно гладя другой ладонью ее груди, соски, а потом опускаясь на мягкую плоть живота.

Мама выгнула спину, чуть приподнялась, и над пеной поднялся кустик ее светлых волос, ставший от влаги чуть ли не черным. Томас прижал к нему мыло, медленно провел по волосам вниз и наконец нащупал бархатное Тайное Место. Тайное Место, о котором знал только он.

Томас еще раньше поклялся, что никому не расскажет об этом. Никому. Никогда.

58

– Ты ужасно выглядишь, Майк.

– Я в порядке.

– Что-то непохоже. Ты, часом, не заболел?

«Да, мне плохо, а тут еще ты приперся! Долго ты еще собираешься здесь торчать? Пожалуйста, оставь меня одного, уйди, очень тебя прошу! Сгинь, исчезни, улетучься!»

Такие мысли нахлынули на Майкла, когда в кабинет зашел его коллега Пол Стрэдли, но он, разумеется, не произнес вслух ничего подобного. Майкл положил трубку – он в этот момент набирал телефон Лулу – и сказал:

– Я здоров, просто устал.

Коллега внимательно вгляделся в него:

– Ты уверен?

– Я же врач, черт подери! – отрезал Майкл.

Эта внезапная вспышка обескуражила коротышку Стрэдли, который был сегодня в еще более несуразном, чем обычно, костюме, однако он не отступил.

– Я тоже врач, Майкл. – Голос тщедушного психиатра звучал солидно.