Кровная связь

Внезапно мотор снова яростно взвывает, на это раз не дальше чем в двадцати ярдах от моего правого уха. Набрав в легкие воздуха, я опускаю голову и погружаюсь на три фута под воду, вцепившись в карман джинсов, чтобы не потерять сотовый. Я даже слышу, как винт лодки, вращаясь с высоким воем, напоминающим звук блендера, режет воду. Однако лодка, похоже, не движется, а пытается удержаться на одном месте. Неужели Джесси сумел разглядеть меня в волнах?

В течение двух минут я, вслушиваясь в вой винта, плаваю в воде, подобно плоду в моем животе. Преследователь должен был увидеть меня. Иначе почему бы он оставался на месте? Вынырнув, я приподнимаю голову над водой. На этот раз столб белого света, вспарывающего дождь, похож на глаз Бога. На мгновение мне кажется что это буксир, но источник света находится слишком уж низко над водой. Нет… это поисковый прожектор, установленный на прогулочной лодке. Кто бы ни управлял этой лодкой, он или только что вспомнил о прожекторе, или только сейчас наткнулся на него. Может быть, стрелок – это все-таки не Джесси Биллапс. Он бы включил прожектор сразу, едва только поднялся на борт.

Луч прожектора освещает волны, как это бывает в приключенческих фильмах о побегах из тюрьмы. Сначала в одну сторону, потом в другую, время от времени возвращаясь круговыми движениями к какому-то месту. Когда луч устремляется вверх по течению, я замечаю в его свете массивное дерево с торчащими в разные стороны ветвями. Половина его корней вздымается над водой, и, судя по их размеру, дерево должно быть никак не меньше восьмидесяти футов в длину.

Вой мотора становится выше, и прожектор приближается к дереву. Его луч обшаривает спутанные корни и ветки, явно выискивая, где я могла бы спрятаться на этом импровизированном природном суденышке. Затем луч снова движется в мою сторону. Снова уйдя под воду, я чувствую, как джинсы тянут меня на дно.

Воздуха в них не осталось.

Мне нужно снова наполнить джинсы, но поднять их над головой сейчас – то же самое, что взмахнуть флагом. Подобно большинству моих решений, следующее принимает за меня инстинкт самосохранения. Вытащив из кармана пакет с телефоном, я отпускаю джинсы и плыву к прогулочной лодке, используя прожектор в качестве ориентира. Целью моей является не сама лодка или мужчина в ней, а дерево, которое к ней приближается.

Проведя тридцать секунд под водой, я выныриваю, чтобы проверить свое местонахождение. Лодка в пятнадцати футах от меня, но я не вижу рулевого – мешает прожектор. Набрав в легкие воздуха, я скрываюсь под водой и проплываю мимо лодки.

Когда я выныриваю в десяти метрах позади нее, дерево прибывает ко мне, как автобус, строго по расписанию. Я протягиваю правую руку и хватаюсь за болтающийся в воде корень, что примерно так же сложно, как поймать трос для катания на водных лыжах, когда катер протаскивает его мимо. Верхушка корня представляет собой нос моего импровизированного корабля, а ветви далеко позади меня – корму. Ствол достигает четырех футов в диаметре. Это подсказывает мне, что я, скорее всего, наткнулась на иву, вырванную на берегу высокой водой. Исполинский ствол плывет по течению, а я перебираюсь с корней, утопленных в воде, на сухое место. И сразу волны, которые швыряли меня, как щепку, превращаются в незначительную деталь пейзажа. Я мчусь на восьмидесятифутовой иве, подобно Клеопатре на царской галере. Стрелок в лодке остался далеко позади, и хотя он может вернуться, чтобы еще раз обыскать дерево, переплетение ветвей, корней и грязи легко скроет меня.

Отсюда, сверху, мне видно намного больше. Берег слева от меня, восточный, погружен в темноту. Но с правой стороны от нижнего края облаков отражается светло-голубое сияние. Это сияние означает федеральную магистраль Луизианы номер один. Это сияние означает цивилизацию. А река, следуя своим руслом, несет дерево прямо к дальнему берегу, изгибающемуся под этим сиянием углом. Так что примерно через три минуты я смогу спрыгнуть со своего корабля, и мне останется проплыть каких-нибудь три сотни ярдов, чтобы достичь берега.

Даже дождь уже не так досаждает мне – переплетение ветвей над головой защищает меня. Я со страхом исследую водонепроницаемый пакет «зиплок», и вижу, как в темноте зеленым светом загорается экран телефона. Под значком антенны светятся три продолговатых полоски.

Снова есть связь.