Кровник (пенталогия)

— Ага, — скептически ухмыльнулся я. — Заговорщики, короче. И поддерживают связь с моей горячо изыскуемой командой. Или вообще, они у них на хуторе живут. Вот оно! Уединенное местечко, и в то же время массовый приток граждан…

Но тогда в список подозреваемых должно отнести всех, к кому ходят много людей, врачей, механиков, мельника, вулканизаторщиков, слесарей, столяров… А если половина из них живут на своих отдельных хуторах, то вообще! Сразу все ясно! И у каждого что? Моя команда. На хуторе.

— У стенки спал, нах? — озадаченно поинтересовался атаман. — Танька ночью не дала? Чего такой бурный, нах?

— Меня всегда удивлял присущий дилетантам оптимизм, — огорченно пояснил я. — Почему-то каждый бухгалтер считает, что все поголовно сыщики, конченые дебилы, а он, гений потаенный, блин, Шерлок всенародный, непременно раскрыл бы самое загадочное преступление. Каждый каменщик свято верит, что он вполне обойдется без советов профессионала и на три счета единолично расколупает одну из самых запыленных тайн ЗОНЫ, которая в принципе разрешению не подлежит…

— Они на хуторе живут вшестером, — проигнорировал мое замечание атаман. — Два брата, их жены и двое пацанов, сыновья старшего брата. Меньшой только по осени обженился, его баба на сносях, к июлю наследник будет. Или наследница, нам один хер.

— Очень приятно, что ты в курсе демографической статистики за район, — вежливо нахамил я. — Особливо в свете разрешения моего вопроса..

— Ну так вот, нах, живут они вшестером, — невозмутимо продолжил атаман. — А жратвы закупают каждую ярмарку как минимум вдвое.

— Не понял? — насторожился я. — Нy-ка, ну-ка?

— Харч закупают вдвое боле, чем надо им, — атаман развел руками. — А на хера? Я сам селянин, знаю, сколько чего надо, чтобы жрать от пуза, не стесняя себя ни в чем.

— Думаешь, они кому-то возят еду? — подхватил я нить рассуждений своего собеседника. — Думаешь…

— Да хули тут думать, нах! — весело воскликнул атаман. — Столько жратвы, нах, — на хера? Как минимум еще на пятерых, шестерых. А я каждый месяц бываю у них на хуторе по делам, нах, — никого лишнего там нету. Усекаешь, нах?

— Пошли, познакомишь меня с ними. — Я возбужденно потер ладони. — А я постараюсь заинтересовать их…

— Совсем сдурел, нах? — невежливо оборвал меня атаман. — Забыл, где находишься? В лучшем случае на хуй пошлют. А в худшем, выследят и завалят. Зачем интересуешься чем попало?

— Тогда вот что… — Я произвел в уме вычисления и ничего лучшего мгновенно пришедшей, в голову стандартной идеи не придумал:

— Тогда мне потребуется твоя помощь. Помощь будет заключаться в следующем: мы с открытием ярмарки потолкаемся меж рядов, накупим всякой дряни, а потом ты заберешь Татьяну с пацанами к себе в машину. А я поеду прогуляюсь. Идет?

— Одному опасно, — предостерег атаман. — Я к тебе Петро прикомандирую. Он на вид дурак, зато проворный и быстро соображает.

— Да ты совсем меня за человека не считаешь! — обиделся я. — Я, специалист по части всего, что касается наблюдения, выслеживания, организации засад и так далее. За каким чертом мне ваш станичный киллер? Ты только забери моих, а все остальное я сам. В станице буду еще засветло, обещаю…

Братья-кузнецы оказались весьма привередливыми и обстоятельными в деле приобретения продовольственных товаров и предметов первой необходимости. Я успел обойти все торговые ряды и магазины, удовлетворить праздничные потребности своих домочадцев (атаман подкинул деньжат, не поскупился), поглазеть на соревнования по борьбе, попить пивка и слопать две безразмерные шавермы всего лишь по десять рублей, а телега с расписной дугой все стояла у ярмарочных ворот.

Прискучив волочиться привязанным бычком за неугомонной Татьяной, которая наладилась вторично обходить торговые ряды, а вдруг чего не углядела с первого раза! — я вкратце объяснил необходимость отлучиться, спросил у атамана, по какой дороге удобнее всего ехать к пресловутой Кобыльей Пади, и, прихватив с собой сетку с пивом, покинул райцентр.

Облюбовав небольшой холм неподалеку от грунтовки, я загнал за него «Ниву», забрался наверх и приступил к наблюдению, совмещая оное занятие с потреблением пива и аппетитным жеванием копченого леща.

— Вот это засада! — с удовлетворением прокомментировал я свое положение. — Никаких тебе грязей да распутиц, супостатов, ползущих с ножами в зубах. Пиво, лещ, красота кругом! Жить, что ли, лучше стали?

Объект наблюдения появился спустя три с небольшим часа с начала моего сидения. Я успел изрядно продрогнуть на ветру, давно выдул все пиво, слопал леща и уже не считал, что стал жить лучше. Лучше, это когда в теплой постели, под бочком у крутобедрой казачки, и ни за кем не надо следить.

Присев в кустах, я проводил взглядом телегу с расписной дугой, которая неспешно проехала мимо холма, и минут пятнадцать ждал, когда она скроется за поворотом дороги. Кузнецы ехали весело: о чем-то оживленно разговаривали, в телеге спрятанный, задорно кричал голосом немодного Носкова магнитофон на батарейках, бубенцы звенели, звякала поклажа бутылочным перестуком.