Кровник (пенталогия)

Джо опух от скорби по «преступно проваленной акции» и ежеминутно желчно скрипел по любому поводу. Никак не мог простить полковнику, а заодно и мне, как правой руке шефа, — что мы упустили такую возможность. Да что там «упустили»! Сознательно отказались от красивого финала, загубили дело на корню.

— Сейчас бы сидели себе и лазерным сканером снимали бы все разговоры с его кабинета. — Это звучало как минимум раз в полчаса. — Не шарахались бы с этими дурами, — пинок по автомату, завернутому в фуфайку и упрятанному меж сидений, — а носили бы за пазухами какие-нибудь элегантные «кедры», «кипарисы», «каштаны», «клины», «узи» и тому подобное…

Далее следовала обязательная сентенция о том, что сейчас, поступи мы тогда несколько иначе, нам вообще не пришлось бы торчать тут, у воинской части. А можно было бы поочередно дежурить у усадьбы Аюба с повышенным комфортом: пока одна смена работает, вторая в это время смотрит дома видак, пиво трескает с воблой и спит себе сколько влезет. Дескать, на хуторе они так славно отдыхали, а тут…

Короче, полное моральное разложение, упадок бойцовского духа и все сопутствующие этому процессу вытекающие.

Единственным светлым пятном, обещавшим всем нам некоторую надежду на скорый успех, была моя телефонная удача. Во вторник я, выполняя указание полковника, в очередной раз звонил Элен. Я вообще на протяжении всего этого времени звонил ей ежедневно по несколько раз, за исключением выходных.

Нет, полковника мои интимные связи совершенно не интересовали: он отчего-то остро желал взглянуть на те самые пресловутые дискеты, что я нашел в перевернутом «КамАЗе».

На мои заверения по поводу того, что спецслужбы в первую очередь интересует моя скромная персона, а вовсе не дискеты, дядя Толя скептически ухмылялся в густую рыжеватую бороду и гнусно нунукал. Вот так:

— Ну-ну… Ну-ну… Гхм-кхм… Нет, ты, конечно, ценный кадр у нас, коль за тебя Асланбековы не пожалели «лимон» баксов… Но неплохо было бы взглянуть на эти дискетки. Неплохо было бы… Мало ли чего там может быть? А вдруг там действительно нечто стоящее? А? Вдруг там на самом деле совершенно секретная тайна, за которую можно кое с кого содрать хорошие бабки?

По поводу совершенно секретной тайны я ожиданий полковника не разделял, поскольку поверхностно был знаком с содержимым этих самых дискет. Нет, если дядю Толю интересовала генеалогия Ахсалтакова и он собирался педантично вырезать весь его род под корень, тогда понятно. А если он надеялся высмотреть там нечто иное, тогда это можно отнести к категории старческого маразма.

Хоть убейте меня, но не может быть ничего ценного на дискетах, валявшихся неопределенно долгое время в аварийной машине, которую до нитки обчистили автоумельцы. Таково было мое твердое мнение на этот счет, и если полковник в данном аспекте имел противоположную точку зрения, сходную с воззрением шпиономанки Элен, — флаг им в руки.

Однако отказывать полковнику в такой малости было неприлично. Я собирался вызвонить Элен, попросить ее скинуть на принтер содержимое дискет и притащить это содержимое дяде Толе, пусть потешит старомаразматическое любопытство. Пусть полюбуется, почешет бороду в смущении немалом и виновато отведет взгляд в сторону от моего гордого профиля. Вот так.

Однако при осуществлении этого вроде бы несложного мероприятия у меня неожиданно возникли непредвиденные трудности. В течение дня Элен к телефону не подходила, автоответчик ее голосом корректно посылал всех подальше и советовал оставить сообщение. Сообщение по понятным причинам я не оставлял. А после пяти часов вечера звонить опасался: имелся некоторый риск, что трубку ловко перехватит профессор Вовсителье и устроит никому не нужный грандиозный скандал.

Попытка личного контакта успехом не увенчалась. Мы прокатились на «Ниве» по улице, перпендикуляром выходящей к дому Элен, той самой, на которой меня прихватили кабинетные. Близко подъезжать не стали, полковнику было достаточно бросить один цепкий взгляд на местопроживание объекта предстоящей встречи, чтобы сделать соответствующие выводы.

— Езжай дальше, Саша, заворачивать не надо, — распорядился он и с некоторой озадаченностью в голосе вынужден был констатировать:

— А ты действительно популярная личность! Вон она, мышка-«наружка». Ушки так и торчат! Такие огромные серые ухи, покрытые густой шерстью. Пасут, значитца… Имеют, значит, надежду, что ты, дурачок, все бросишь и попрешься общаться со своей подружкой. Ага…

— Ну вот видите, — с тщательно скрываемым удовлетворением заметил я. — А вы говорите, дискеты. Я им нужен!

— Понятно, что ты, — буркнул полковник. — Только вот за каким дряблым пенисом ты им нужен? А? Ну те, что продать тебя хотели Асланбековым, с теми все ясно. Мотив вполне уважительный и все объясняющий, деньги. А эти, что?

— Может, за какие-то старые грехи? — неуверенно предположил я; — Не забудьте, я какое-то время был в федеральном розыске. Если выяснилось, что я не умер, а совсем наоборот, они могут заинтересоваться…