Кровные братья (СИ)

- Тебе в пору с сестрицей нашей Радославой заодно быть, - буркнул недовольно Яррила, - Она мне об том уже все уши прожужжала.

- А может она не так уж и не права? Помысли об том, брат.

Наступило долгое молчание. Оба брата взяли паузу, чтобы перевести дух. Они сидели по разным сторонам большого деревянного стола, застеленного простой тканью. И стол этот был словно символический барьер, который отделял их друг от друга. Вроде и сидели они совсем рядом, но, в то же время, были очень далеки по своим взглядам и помыслам.

Первым нарушил молчание старший брат, лицо его помрачнело:

- Ну что ж, Судислав, вижу, что не помощник ты мне в моих зачинаниях, - с нескрываемой горечью произнёс он, - Жаль. Признаться, я надеялся на иное твоё решение.

- Всё верно, брат, - твёрдо отвечал юноша, - Коли ты не отступишься от своих греховных помыслов и продолжишь рваться к ВЛАСТИ любой ценой, то я не пособник тебе. Уж не прогневайся.

- Ну тогда – прощай, - Яррила поднялся из-за стола, - Не знаю, когда теперь нам снова удастся свидеться. Надеюсь, что скоро. Ежели передумаешь – только дай знать.

С этими словами он направился к двери, за которой его с нетерпением ждали посадник Твердило и боярин Черноок.

- А что со мной? – тихо спросил ему вслед Судислав.

- Останешься пока здесь, - Яррила обернулся в дверях, - Прости, но пока не могу отпустить тебя на все четыре стороны. Не хочу, чтобы мои враги использовали тебя для борьбы со мной. А дальше – поглядим, как всё станется.

Выйдя в коридор и закрыв за собой дверь, князь повернулся к новоградскому посаднику:

- Поручаю тебе, Твердило, заботу о моём брате. Содержите его с честью. Но глаз с него не спускать. Со двора – ни ногой, никаких посетителей. И чтоб никаких писем или грамот. Ни сюда, ни отсюда. До моих особых распоряжений. Ты всё понял?

- Всё, как есть государь, - низко поклонился посадник, - Не изволь беспокоиться, будет исполнено, как ты велишь. Только вот …. – замялся Твердило.

- Что ещё? – раздражённо спросил князь, - Говори.

- Уж больно характер у твоего брата норовистый. Знаю его. А ну как начнёт своевольничать али бунтовать? Что тогда?

- Тогда – киньте в поруб, чтоб одумался! – жестко сказал Яррила и вышел.

* * * * *

Глава 22, часть 2

Часть 2.

Радослава была в гневе и, не скрывая этого, резко высказывала Севолоду всё, что думала:

- Ты просто, жалкий малодушный трус и паскудник! Вот ты кто после этого! – говорила она с презрением, - Отдать свою семью на поругание – вот до чего ты докатился в своей неуёмной жажде ВЛАСТИ.

Севолод, молча сидел на лавке с опущенной головой. На душе у него было погано. Нет, особой любви к своей семье он никогда не испытывал, хотя и зла им тоже не желал. Больше всего его коробила его беспомощность и то, что он опять вынужден был выполнять ЧУЖУЮ волю. Человек он был весьма амбициозный. Его непомерная гордыня жаждала власти. Он хотел всеми повелевать, а не подчиняться. Труднее всего ему было смириться с мыслью, что не он главный властелин на своих землях. Это стало для него настоящим наваждением. СОЮ ВЛАСТЬ он должен был вернуть любой ценой! И если уж возврат всей полноты власти требовал от него принесение какой-либо жертвы, то он готов был её принести, не взирая на лица.

- Упрёки твои справедливы. Но поверь, сестра, у меня не было выбора, - пытался оправдываться он, подняв голову, - Да и о каком ты поругании глаголешь? Поживёте немного в Полаве в почёте и достатке. Только то и всего. Не в полон же я вас отдаю.

- Не смей называть меня сестрой, паскудник! – закричала княжна, - А то ты не видел какими глазами смотрит на меня этот старый похотливый пень. Проходу нигде не даёт. И это здесь! Даже подумать тошно, что он замыслит, когда будет у себя дома. А что может случиться с нашими младшими сестрицами в Полаве, ты об этом подумал? Кто нас защитит там?

- Я думаю, что с вами будет всё в порядке, - не очень уверенно проговорил Севолод, - Бурмидор дал слово….

- Он дал слово, скажите, на милость! – засмеялась Радослава, - Да разве же ему можно верить?

- Не в его интересах ссориться с нами. Мы ему нужны.

- Это он нужен тебе, братец, чтобы престол твой качающийся сберегать, это не в твоих интересах с ним ссориться. Вот только о чём ты печёшься. Уверена, что ни Яррила, ни Ратимир на твоём месте так с нами не поступили бы.

- Они не были на моём месте! – взорвался князь, вскакивая с места, лицо его раскраснелось, - Ещё не известно, как бы они поступили. А мне, как Кагану, наперёд о державе думать надобно, об её интересах радеть.

- Это заметно. Радение твоё привело к засилию чужеземцев в Святограде. Отец, наверное, сейчас в гробу перевернулся. Ему и в страшном сне такое не привиделось бы, чтоб инозем в столице всем заправляли.

- Замолчи, женщина! Не твоего ума дела! – рявкнул Каган, окончательно потеряв самообладание, - Не лезь в дела, кои тебя не касаются.

- Да где уж нам, светлый государь! – презрительно передёрнула плечами Радослава, - Нам дальше своего шитья разуменье иметь не полагается.