Кровные чары

– Я понимаю, что ты делаешь доброе дело. Но… – Эдриан постарался подобрать нужные слова. – Я много раз предупреждал тебя, что твои способности должны оставаться в тайне. И… глотка демона, ты мог бы предупредить меня! Я бы задержал ее подольше. Или что-нибудь придумал, чтобы тебя не потревожили во время ритуала. А так? Что теперь? Что мы будем делать, если они расскажут кому-нибудь об этом?

– Госпо-один не расскажет. Он ничего не будет помнить. Не вспо-омнит и мой ответ про беса. Обычно разум пому-утнен во время ритуала.

Эдриан тяжело вздохнул. Даже если о Лоренте можно не беспокоиться. Он ничего не расскажет. Но Стефани…

– А мадемуазель?

– Не расска-ажет.

– Ты плохо знаешь этих… дворян. Это не те люди, которым можно доверять. Они умеют только кичиться своим благородным происхождением, но давно забыли, что означает благородство. Ты вон сегодня познакомился с ее… благородным братом! С этим Филиппом, – интендант цинично ухмыльнулся. – Небось она такая же, как и он! Только чуточку помягче. А может, она хитра и коварна, в отличие от братца, и использует свое знание другим способом. Например, начнет шантажировать.

Эдриан чувствовал, как внутри буйными красками фейерверка взрывается разочарование. Интендант будто сам убеждал себя в подлости Стефани. И как он мог подумать, что юная дочь графа не такая, как остальные? Потому что умеет стрелять? Или сидит возле койки больного брата? Да это всего лишь блажь избалованной девчонки. Она ничем не лучше… тех… других…

Чинвенду покачал головой.

– Она уже промо-олчала.

– Что?

– Госпо-ожа ничего не сказала. Значит, уже не скажет. – Камердинер доброжелательно улыбнулся. – Она хорошая, госпо-один.

– Хотел бы я быть так уверен… – буркнул Эдриан, озадаченно уставившись на слугу. – Да, ты прав… не сказала…

Это заставило интенданта задуматься, а еще испытать мимолетный стыд за свои мысли. Но все равно нужно держать ухо востро и при первой же возможности попытаться отвести подозрения. Она ведь пила настойку полыни. «Если что, нужно будет изобразить Климента», – улыбнулся своей мысли Эдриан.

– Только она испугалась и ударила меня по лицу, – весело продолжил Чин. – Но она очень хоро-ошая.

Интендант хмыкнул.

– Остается надеться, что она и дальше будет молчать.

Глава 10

Стефани сидела на своей койке и немигающим взглядом смотрела в спину спящего брата. В голове вертелись вопросы, на которые у нее не было ответов.

«Что же сделал Чинвенду с моим братом? Как вернул его?» Девушка пыталась вспомнить детали, но те стерлись из памяти, как неудачный мазок художника.

«Он что-то шептал и водил руками над ним. Потом запел. Это было похоже на колдовство… а может, он просто молился?» Девушка шумно выдохнула носом. Уверенность покидала ее. Вдруг она выдумывает на ходу? За последние дни столько всего произошло, что голова шла кругом. Да еще это снадобье, от которого случился ночной кошмар…

– Скорее всего, молился, – шепнула Стефани себе под нос.

Она вспомнила, как несколько лет назад в Вуароне случился наплыв бидарцев. Потом они расселились по всему королевству. Священник тогда проповедовал, что обращенным в истинную веру чужеземцам следует помогать с «особым прилежанием». Ведь не все ритуалы и заветы Святых им понятны, поэтому они не умеют правильно молиться.

В сгибе локтя закололо. Стефани провела рукой по вене. Слабая боль будет еще какое-то время возвращаться и беспокоить ее. Она вспомнила, как мужская рука лежала рядом, как от нее исходило тепло и как Эдриан, словно невзначай, коснулся ее. Подступила робость, заставившая щеки налиться румянцем.

– Он такой… странный… В лицо бросает колкости, ухмыляется… А потом проявляет заботу, радуется за брата. – Девушка покачала головой. Она совершенно не понимала, почему Эдриан так поступает. Какой смысл говорить гадости, но при этом делать добро? Разве так располагают к себе собеседника? Очевидно же, что нет! Или да?

Стефани принялась крутить кольцо на пальце. Неожиданно для самой себя она открыла, что желает новой встречи с интендантом, нового разговора. Наверное, хочет узнать побольше о растерзанных жертвах зверей в лесу и результатах расследования. Или она всего лишь ищет предлог, чтобы свидеться с мужчиной вновь?

– Ну уж нет! – в голос заявила она. – Это просто интерес… и только! Никакой симпатии быть не может. Он… Он слишком высокого о себе мнения.

– Кто он?! Какой симпатии?

Любопытный отклик заставил резко обернуться. На пороге в закрытом дорожном платье рубинового цвета стояла Изабель – жена старшего брата. Ее волосы цвета шоколада были аккуратно уложены в высокую прическу, а янтарно-карие глаза хитро щурились.

При виде единственной подруги на душе у Стефани потеплело. С Изабель она подружилась еще в детстве. После смерти матери граф сильно беспокоился, чтобы у дочери было женское окружение, и частенько устраивал приемы и праздники. Стефани смогла сблизиться только с дочерью доктора. Увидев симпатию, господин де Монклар стал приглашать Климента де Пероля в гости почаще. Так и завязалась дружба между двумя девочками.