Кровные чары

Мужчина бинтовал с такой силой, что Стефани, несмотря на обещание потерпеть, возмутилась. На что получила недовольный взгляд и цоканье языком. От такого обращения защипало в глазах, потому что она помнила, как аккуратно это делал Эдриан. Почему нельзя так же?

Девушка проявила немалую сдержанность, чтобы не выругаться от душившей ее обиды. Она списала плохое настроение доктора на занятость и усталость после ночи нападения. Однако Стефани не заметила ни мешков под глазами, ни бледности лица, ни растерянности в движениях доктора. Наоборот, Климент де Пероль казался бодрым, энергичным и каким-то злым.

Когда доктор ушел, лакей принес Стефани подарок от женщины, пожелавшей остаться инкогнито. Это была резная шкатулка из белого дерева, украшенная морскими ракушками, бисером и жемчугом. Такие продавались в галантерейных лавках на улицах, расположенных на побережье. И хоть дарительница не назвала своего имени, девушка поняла, что это была Виола Бусси. Вещица буквально пропиталась терпким ароматом ее духов, который отпечатался в памяти прошлой ночью.

Как бывшая няня оказалась в публичном доме, Стефани все же решила разузнать от нее самой. Она собралась это сделать, как только заживет ушибленная нога, ну а пока что довольствовалась подарком.

В шкатулке лежал пузырек с янтарной жидкостью и записка. Виола была неграмотна, поэтому ошибок закралось много.

«Моя дорогая Стефани. Я видела то, что произошло между вами ночью. Мне совестно, что я не настояла отселить от тебя мужчину. То, что я видела, называется любовь. Надеюсь, ты счастлива. Выпей три капли, и это избавит тебя от последствий. Если не готова. У нас все пьют. Твоя Виола».

Стефани захихикала, подмечая ошибки. Удивительно, что человек, с которым она не виделась девять лет, проявляет такую заботу. Девушка выпила настой, разведя три капли в стакане воды. Ночью они с Эдрианом предприняли все возможное, чтобы избежать последствий, но еще одна мера не будет лишней. Оставшийся настой она спрятала в сундучке с вещами.

Ближе к вечеру Стефани навестил Филипп вместе с отцом. Они застали ее как раз за изучением бидарского языка в маленькой гостиной. Обоим это занятие показалось странным и несвойственным молодой особе. Реакция у каждого была своя: господин де Монклар восхитился тем, что дочь решила посвятить себя чему-то полезному, Филипп надменно спросил, зачем ей учить язык слуг.

– Чтобы завоевать их расположение и знать, о чем они разговаривают, – сухо ответила она, вызвав у отца смешок.

Филипп скривился. Стефани считала такую реакцию брата неприемлемой. Хотя уж лучше так, чем крик, гнев и размахивание руками. Как девушка поняла из разговора, который вела очень осторожно, брат не знал и половины подробностей прошедшей ночи. Это радовало.

Однако Стефани не могла избавиться от ощущения, что Филипп сильно взволнован. Он все время поглядывал то в окно, то на напольные часы. Возможно, после всего услышанного страшился наступления сумерек. Вдобавок старший брат постоянно крутил громоздкий перстень из меди, который девушка раньше не замечала. На нем изображалась спираль, в центре которой находился глаз. Украшение казалось странным и даже отталкивающим, но спрашивать о нем она не стала, дабы побыстрее избавиться от брата.

К вечеру в гостиницу отец вернулся один. Филипп после Совета провинции отправился в шато, чтобы подготовиться к облаве.

– Облаве? На Совете решили провести облаву? – нахмурилась Стефани. – Но, папа́, дело же не в волках. Виноват оборотень.

Господин де Монклар пересказал то, что было на Совете.

– Так и как же собираются ловить оборотня? – спросила девушка, дослушав до конца.

– Пока еще не знаю. Вплотную этим вопросом решил заняться Филипп, – хмыкнул граф. – Он даже с терпением выслушивал предложения интенданта жандармерии. Интересно, как они поладят, когда дойдет до дела?

– Ох, не знаю, как с оборотнем… – Стефани скривилась. – Папа́, но, когда брат узнает о нас, скандала не избежать.

– Не хочу ничего загадывать. – Граф расслабился в кресле, уперев затылок в мягкую обивку. – Сегодня Эдриан придет ко мне просить твоей руки, – беззаботно бросил он, прикрыв глаза.

– Что? – Девушка подскочила, и ушибленная нога мгновенно дала о себе знать резкой болью в области лодыжки. – Он что-то сказал? Откуда ты знаешь?

Господин де Монклар шумно выдыхал воздух через нос.

– Он попросил о разговоре наедине. О чем еще можно вести беседу после всего, что ты мне рассказала?

Стефани вцепилась пальцами в подлокотники от волнения. Лежащий на коленях словарик закрылся и упал на ковер.

– Я обещаю, что последнее слово будет за тобой, – устало промолвил отец.

«Эдриан сказал то же самое, когда мы выбирались из кареты. – Девушка стащила с указательного пальца материнское кольцо и принялась крутить его. – Вот что он имел в виду, когда произносил ту фразу». Она смотрела в одну точку и нервно вертела украшение.

– Не переживай. Месье Леклерк не первый, кто просит твоей руки. Об остальных кандидатах ты не знаешь, – пробубнил граф.

– Но… Ты никогда не говорил мне…