Кровные драконы. Академия

— Я виноват перед тобой, Элиф. Я должен был быть рядом, я должен был тебя защитить! Вадим возненавидел тебя столь яростно из-за меня.

— Да, он практически подтвердил это. И словом, и делом.

— Сможешь ли ты простить меня? — он снова подошел, и взял меня за руки. — Я подвел тебя, отвлекся, и позволил причинить тебе боль. Даже твоим спасением я обязан этому Беломорскому, — с презрением добавил он.

Столь несправедливое отношение к Ярогневу, выраженное и Матвеем, и Артемием, неожиданно разозлило меня. Я вырвала руки, и сделала шаг назад.

— «Этот Беломорский», как ты выразился, не сделал тебе ничего плохого, чтобы ты так пренебрежительно отзывался о нем. А для меня он почти герой, потому что сквозь заливавшую лицо кровь я увидела именно его, как он отбросил Хрусталева с его дружками, и отнес меня на руках к целителям.

Матвей побледнел, и в упор посмотрел на меня, играя желваками.

— Я ничего не имел плохого в виду. Конечно, сударь Беломорский весьма своевременно вмешался, и я благодарен ему, но дело в другом. Он тебе никто, это я должен был быть рядом, но совершил оплошность.

Ревнует что ли? Забавно, ведь Матвей мне тоже никто, и будущего с наследником Ясногоровых быть у меня не может. Но я так любила его, мечтала о том, что могло бы быть, родись я знатной драконицей. Теперь оказалось, что я драконица, еще и из вполне приличного рода, но это ничего не меняет. Никто не узнает правды обо мне, и Матвей не сможет быть со мной официально, а на роль третьей лишней я больше не согласна.

— Матвей, тебе не за что просить прощения. Ты не можешь круглые сутки находиться рядом со мной, и не обязан защищать. Ты же наследник рода, а не стражник! Хрусталев напал на меня, потому что он — подонок, и ты не несешь ответственности за его поступки. Так что не кори себя, ты не виноват в его подлости и жестокости.

В его глазах отразилось удивление.

— Что происходит?

— О чем ты?

— Ты ведешь себя так, словно мы чужие. Твой тон, твои слова, даже в глазах нет той радости, которая согревала меня каждый раз, когда ты на меня смотрела. Ты так обижена? Или дело все-таки в Беломорском? — он яростно сжал кулаки. — То, что он тебя спас, так тебя впечатлило?

— Матвей, это что с тобой происходит? Я тебя не узнаю!

Чистейшая правда: я даже представить не могла, что у него может быть такое выражение лица. Он всегда был спокойным, немного меланхоличным, а сейчас — едва не пылал жаром. Черты лица заострились, тело напряглось. Он походил на дракона больше, чем когда-либо. Но я его помнила другим.

— Я чувствую, что теряю тебя, — признался Матвей. — Я теряю «нас». Та ночь, когда я впервые увидел тебя на берегу, до сих стоит у меня перед глазами. Я вспоминал ее постоянно на протяжении этих месяцев, и понимал, что никогда никого не полюблю так же сильно, как тебя. Но ты отдалилась от меня, и я не знаю, как эту пропасть преодолеть. Столько всего произошло, и еще Беломорский вмешался, так что я просто схожу с ума.

— Дело не в Ярогневе.

— Ты его уже по имени называешь? — язвительно спросил парень.

— У нас откровенный разговор, думаю, можно на время отбросить все эти вежливые присказки вроде «сударь» и тому подобное.

— Когда дело касается этого дракона, никакая дистанция от него лишней быть не может. Но хорошо, я несправедлив к нему, хотя раньше он мне нравился. Все дело в тебе, в том, что я боюсь тебя потерять. Я уже едва тебя не потерял, в прямом смысле, а сейчас ты хочешь возвести между нами стену.

Я покачала головой, не в силах больше бороться с собой.

— Матвей, между нами всегда что-то стояло: мое происхождение, твой долг перед родом, но самое обидное — ложь, которой вы оплели меня еще до того, как я сюда попала. Я знаю, кем мне приходится Круторогов.

Его глаза комично расширились.

— Я столько ломала голову над тем, почему сама госпожа Тобольская позволила мне надеть на представление свою родовую диадему: неужели все это правда об изменении отношения драконов к людям? Но нет, вы с самого начала знали, кто я, и лишь поэтому, из-за дружбы с Крутороговым сделали все возможное для меня, пока остальные старались унизить. Но никто из вас не удосужился рассказать правду: вы смотрели в глаза, улыбались, врали, а я — наивно верила, слушая ваши сказочки. Однако какой итог всей этой игры? Я могу понять только Катерину и Аглаю, вашу верную помощницу, но Артемий и ты… Чего вы от меня хотели? Как он себе представлял жизнь бок о бок со мной во лжи? Ну а ты, чего ты добивался? И как долго эта ложь длилась бы, если бы не Хрусталев? Забавно, даже от этого подонка есть своя польза — теперь я хотя бы выбралась из обмана, в который вы меня столкнули.