Кровные сестры

– Я не знаю.

Выразительно вздохнув, женщина буркнула:

– Эти здесь надолго не задерживаются.

Даже в моем тревожном состоянии мне показалось, что говорить такие вещи крайне бестактно.

– Придется звонить, – сказала охранница так, будто это моя вина.

В ожидании я посматривала в окно – сквозь решетку можно было разглядеть очередь заключенных. Один из них поднял голову и подмигнул – тот самый, кто предлагал донести мои краски. Я поспешно отвернулась.

– Вам нужно подойти за ключами, – сообщила охранница, с грохотом положив телефонную трубку на аппарат. – Что у вас там? – спросила она, указывая на мои коробки.

– Краски, – я вспомнила инструкцию. – Ничего опасного.

Охранница рассмеялась:

– Да вы знаете, что здешний контингент может сделать с краской? Брызнет вам в глаза, ослепит и выиграет время для побега!

– Но это же открытая тюрьма, – смутилась я. – Мне казалось, тут такого не бывает.

– Знаете, милая, может, тюрьма и называется открытой, но это не значит, что у нас тут не бывает проблем. Большинство заключенных сидят за решеткой по многу лет и, глотнув свободы, иногда сходят с ума.

Об этом начальник меня не предупреждал.

– Оставьте все в шкафчике, – постановила охранница. – Не беспокойтесь, не пропадет.

– Но краски нужны мне для занятий!

– Ничем не могу помочь, правила есть правила.

Вошла другая сотрудница в форме, с большими мясистыми руками. На запястье татуировка – синяя птица с сердцем и какое-то имя, но я не смогла разобрать – буквы расплылись. Я постаралась скрыть свой интерес.

– Нам нужно вас досмотреть, прежде чем куда-то пропускать.

Меня провели в маленькую боковую комнату.

– Вытяните руки в стороны.

Мясистые руки оказались на удивление проворными и ловкими.

– О’кей. – Охранница взглянула на синий с белым зонтик у меня под мышкой. – Зонт оставьте здесь.

– Почему?

– У него же острый конец, сами не видите? Полежит вместе с вашими красками. Сюда проходите.

Выйдя из домика, я с наслаждением вдохнула чистый воздух. Мы прошли мимо очереди заключенных, тянувшейся, как я разглядела, у открытой двери, немного напоминавшей дверь конюшни.

– Почту раздают, – коротко пояснила офицер.

Один из заключенных брел прочь с опущенной головой. В руках у него ничего не было.

Мне почти стало его жаль.

Мы вошли в другой домик. Недлинная лестница вела к двери с надписью «Охрана». Моя спутница взялась за связку ключей, висевшую у нее на запястье, отперла дверь, впустила меня и закрыла за нами на замок.

Я неуверенно огляделась. Серый палас. Доска объявлений. Яркий плакат призывал «быть начеку», другой напоминал, что мой долг информировать сотрудников тюремной охраны о «неподобающем поведении» заключенных, третий указывал (без всякой на то необходимости, подумалось мне), что «личные отношения между сотрудниками тюрьмы и заключенными являются нарушением закона».

Для тюрьмы открытого типа все это казалось довольно обескураживающим.

– Сюда, мисс Бейкер.

– Пожалуйста, зовите меня Элисон! – попросила я.

В ответ я получила холодный взгляд, и снова в душе шевельнулось недоброе предчувствие. В помещении охраны я увидела третью женщину. Рядом с ней стояла коробка с черными ремнями с чем-то типа поясной сумки. Эта охранница казалась приветливее, чем та, что привела меня сюда.

– Здравствуйте, я Сандра. Сейчас я вас проинструктирую, как обращаться с ключами.

Ключи. После того несчастного случая я очень тщательно отношусь к мелочам. В частности, запираю все замки. Отсюда навязчивое желание дважды проверить входную дверь.

– Значит, во-первых: ни при каких обстоятельствах не снимайте этот ремень. Если вы добровольно отдадите его заключенному, это будет расценено как уголовное преступление. Вышли – обязательно заприте дверь. Если найдете дверь открытой, вы обязаны остаться рядом с ней и ждать, пока кто-нибудь пройдет мимо; ему и нужно сообщить. Оставлять открытую дверь без присмотра запрещено. К ключнице прикреплен свисток, если возникнет проблема, свистите.

– Какого рода проблема? – не удержалась я.

– Ну, как какого, – пожала плечами охранница. – Если на вас нападут. Здесь это редкость, но надо держать ухо востро.

Нападут на меня?!

– Ой, да намного больше нужно опасаться игр разума! Заключенные любят давить на жалость, распространяясь, как их обижали в детстве. Они пользуются этим как предлогом, чтобы самим издеваться над людьми.

Меня даже затошнило. Желудок свело словно от голода. Сандра продолжала трещать:

– Первый раз будете расписываться за ключи на входе, в администрации, а второй – уходя, когда сдадите. Если увезете ключи домой, вас уволят. Это понятно?

Мне захотелось попросить ее повторить, но Сандра дала мне бланк, показала, где расписаться, и вдруг у меня в руках оказались ключи от тюрьмы! Разве я не должна пройти просто драконовский инструктаж, прежде чем мне вменят такую ответственность?!

– У нас сегодня маловато персонала, поэтому я не смогу проводить вас в учебку. Отправлю с вами кого-нибудь из дежурных.

Мне сразу вспомнился человек, который вез каталку с моей сестрой по больничному коридору.

– Дежурного санитара? – не удержалась я.

Сандра посмотрела на меня как на идиотку.