Кровные узы

Ким промолчала. Ее ответ сержанту точно не понравился бы. То, что она собиралась сделать, совершенно точно заставило бы его заполнить все необходимые бумаги и поместить ее на принудительное лечение. Нет, чем меньше ее коллег знает об этом – тем лучше.

Остаток пути прошел в молчании, пока Брайант не остановился перед последним домом на улице, которая была забита машинами.

– А ты уверена, что это правильный адрес? – уточнил он.

Инспектор не могла понять, чем вызван этот вопрос. Может быть, тем, что все остальные дома, которые они посещали до сих пор, располагались в богатых районах?

Плант-стрит находилась за библиотекой Крэдли-Хит, которая, в свою очередь, располагалась на Реддал-Хилл-роуд. В верхней части улицы имелись небольшой парк и поле, через которое ходили местные жители, чтобы сократить путь до местной начальной школы.

– Вроде бы мы попали туда, куда надо, – подтвердил Брайант.

Дверь им открыла женщина возрастом за сорок. У нее были черные волосы, а на висках виднелись следы, говорившие о том, что их совсем недавно покрасили. Зеленая униформа, надетая на ней, явно принадлежала вспомогательному персоналу больницы.

– Миссис Уэйкман? – уточнила Ким.

Улыбка на лице женщины была открытой и доверчивой. Она весело кивнула в ответ. Инспектор ненавидела себя за то, что должна будет стереть эту улыбку с ее приятного лица.

– Мы по поводу Максин… – заговорила Стоун.

– Моей дочери? – уточнила хозяйка дома.

Ким кивнула, и та сделала шаг в сторону.

– Прошу вас, входите.

Детектив вошла в крохотную комнатку. Из мебели в ней были только два кресла, газовый камин и буфет, на котором стоял фарфор Капо ди Монте[43]. Миссис Уэйкман прошла по тесному коридорчику, который вел к узкой лестнице.

Очень быстро они оказались в небольшой, ярко украшенной кухне в задней части дома. Ким пришло в голову, что если б она решила измерить величину этого дома шагами, то их оказалось бы не больше тринадцати.

– Как у нее дела? – с нетерпением спросила хозяйка.

Инспектор вопросительно посмотрела на Брайанта. За кого, черт возьми, принимает их эта женщина?

Она медленно достала свой знак и представилась.

– Простите. – Было видно, что Уэйкман сконфужена. – Я решила, что вы из клиники.

Детектив еще не была уверена, почему она подумала именно это, но в голове у нее уже зазвучал набатный колокол.

– Миссис Уэйкман, не могли бы вы сказать, когда видели вашу дочь в последний раз?

– Ну-у-у… довольно давно. Но она все равно остается моей дочерью. Ну… моя дочь… вы понимаете, о чем я.

Ким не имела ни малейшего представления, что имеет в виду эта женщина, и засомневалась в ее способности прямо отвечать на вопросы.

– Миссис Уэйкман, думаю, что вам лучше сесть и рассказать нам, когда вы в последний раз видели Максин.

Хозяйка сделала, как ей сказали, и несколько раз перевела взгляд с одного полицейского на другого. У нее все еще было открытое и любезное выражение лица.

– С того момента прошло несколько месяцев. Правда, она часто звонила мне из клиники и даже прислала несколько писем, но вот уже какое-то время о ней ничего не слышно. – На лице матери Максин, наконец, появилось озабоченное и неуверенное выражение. – Но ведь она все еще не принимает наркотики, правда?

– Миссис Уэйкман, а вы можете объяснить, почему не виделись со своей дочерью так долго? – мягко спросила Ким. Она знала, что ей необходимо лучше понять происходящее, прежде чем разрушить жизнь этой женщины.

– И трава тогда была зеленее, не так ли? – ответила ее собеседница.

– Какая трава? – переспросила инспектор, чувствуя себя сбитой с толку загадками, которыми объяснялась мать Максин.

– Понимаете, я рассказала ей правду много лет назад. Как только она стала достаточно взрослой, чтобы понять. И ее это совсем не заинтересовало. Ей было наплевать. До того момента, как ей исполнилось шестнадцать и у нас с ней стали возникать всякие трения. К тому времени она уже была уверена, что мир создан специально для нее. У нее обо всем было собственное мнение, и мы цапались с ней, как кошка с собакой, – произнесла хозяйка дома таким тоном, словно этим она ответила на все вопросы Ким.

– Прошу вас, продолжайте, – поддержала ее инспектор, сообразив, что это лучший способ поведения в сложившейся ситуации. Она может позволить миссис Уэйкман насладиться привычной жизнью, прежде чем ее мир разрушится до основания.

– Наверное, к тому времени она уже баловалась наркотиками, – стала рассказывать дальше мать убитой. – Не тяжелыми, как мне кажется, но и этого было достаточно, чтобы стать совсем не похожей на ту Максин, которую я знала. И чем больше я старалась держать ее подальше от этой гадости, тем больше она восставала против меня и тем чаще мы ссорились. И вот тогда она стала проявлять заинтересованность к тому, что я ей рассказала.

– А рассказали вы ей… – терпеливо подсказала Стоун. Ужасные новости все еще ожидали эту женщину.

– О том, кто ее настоящая мать. Мы усыновили Максин, когда ей было семь месяцев от роду.

– И Максин ушла от вас к ней? – спросила Ким.