Кровные узы (СИ)

— Спасибо, мам, — приблизил к себе тарелку Олег, подозрительно приглядываясь к яичнице. Выглядела-то она нормально, но мало ли… С маминым «талантом» готовки испортить можно не только яичницу.

Он внимательно посмотрел в наивные голубые глаза Яны. Олег никогда не позволял себе мысли, что она не его мать, но…

— Мама, а ты знаешь, кто такой Инаран?

У неё лицо перекосило, словно от судороги:

— Тебе Женька о нём рассказал⁈ Или Ленка проболталась⁈ Я же сказала им, что сама обо всем тебе расскажу! Ну, что они за люди⁈ Разве так можно⁈ Куда они постоянно торопятся⁈ — и передразнила кого-то из двоих: — «Ребёнок должен знать! Нельзя правду скрывать!»

— О ком рассказали? — растерялся сын. — Я не понимаю.

— О твоем отце…

Олег оцепенел.

— Да, я понимаю тебя… вроде бы он француз… — заметив скептический взгляд сына, Яна со вздохом протянула: — Кого я хочу обмануть? Я понятия не имею, откуда он взялся — он к нам на балкон свалился.

— Мам, ты понимаешь, как это звучит?

— Ты никогда раньше не спрашивал о своём отце! Я растерялась, хотя много раз репетировала, как буду тебе рассказывать! Но ты так неожиданно спросил, что у меня все сразу из головы вылетело!

Олег не верил ушам. На кухне заморгал свет, реагируя на его настроение.

— Если ты готовилась к этому вопросу, то расскажи мне о моём отце сейчас.

— Может, мы поговорим об этом после школы? — попытался увильнуть Яна.

— Я хочу сейчас, — нахмурился Олег, знавший о маминой привычке откладывать на «потом», которое никогда не наступит.

— Я кофе заварю…

— Ма-а-ам!

Зажглись конфорки плиты. Хлопнул дверцей холодильник. Мигнула и погасла лампочка.

— Ну, чего ты злишься⁈ — всплеснула руками Яна. — Я же сказала, что всё расскажу!

Ответом ей служили недобро светящиеся глаза сына в полумраке.

— Свечу я могу хотя бы зажечь или ты и её расплавишь взглядом?

Олег отвернулся, чтобы она зажгла свечку и… все-таки приготовила кофе. За семь лет, Яна не раз сталкивалась со странностями сына и перегоревшая лампочка её нисколько не пугала. Хуже, если бы от него искры пошли… тогда да, страшно.

— Когда я была маленькой, я, как и другие девочки, мечтала о принце, который любил бы меня и увёз бы в свою далёкую страну на белом коне, — заговорила мечтательно Яна, сделав глоток кофе.

Более приземлённый Олег улыбнулся, но промолчал — ценил её честность.

— Но шли годы, девочки забывали о детских мечтах и находили мальчиков, а я… — запнулась Яна, — а я так и не смогла забыть и предать мечту, пока в моей жизни не появился он…

* * *

Хлопающая от ветра форточка разбудила семнадцатилетнюю Яну среди ночи. Шторм на улице разыгрался такой силы, что трещали и гнулись к земле деревья. Поежившись, Яна закрыла распахнутые форточки и недоуменно глянула на небо. В последнем прогнозе погоды штормовое предупреждение не объявляли.

Сквозь грохот грома и вой ветра раздался звон стекла.

«Балкон?» — мелькнула испуганная мысль.

И самое неприятное, что в гостиной Яна не успела закрыть окна. Хотя уехавшая на дачу Дарья строго-настрого приказала дочери закрывать форточки на ночь. Но в жару и духоту строгий материнский наказ позабылся.

После очередного звона разбившегося стекла Яна на минуту застыла, а её сердце пропустило удар. Недолго думая, она бросилась в соседнюю комнату к телефону и лихорадочно набрала знакомые каждому ребёнку цифры службы спасения.

Из трубки повалил дым, а нос резанула вонь паленого пластика. Пришлось выдернуть провода из розетки. Но странности не закончились: во всей квартире одна за другой ярко вспыхнули и с хлопками перегорели лампочки.

— Что за чертовщина? — сглотнула Яна, проверяя выключатели.

После неудачи с телефоном она выскочила из квартиры в коридор и настойчиво постучалась к соседям. Обычно за дверью слышался лай, но, ни собака, ни соседи не подавали признаков жизни.

Сглотнув, Яна посмотрела на вторую дверь, отделявшей от ужасов, таившихся на тёмной лестничной площадке. И неизвестно, что страшнее: неизвестность на балконе или поджидавшие на лестнице «маньяки».

С обратной стороны входной двери послышался нетрезвый мужской смех и мат.

— Да ну их нафиг… — прокомментировала Яна, побежав на кухню.

Она схватила самый большой кухонный нож, приблизилась на цыпочках к гостиной и со скрипом приоткрыла дверь. Комната встретила пустотой и безмятежностью. В квартиру не рвался обезумевший от жажды крови монстр.

На четвереньках Яна подползла к балконной двери. Покрепче перехватив нож, она встала на колени и расширенными глазами посмотрела в окно. Её взгляд наткнулся на тело, лежащее лицом вниз. Плешивости соседа Григория не наблюдалось, как и желтых волос его жены. Да и Яна с трудом представляла как нетрезвая женщина весом в центнер и ростом полтора метра перебиралась с одного балкона на другой.

Неизвестный пошевелился, поворачивая голову в сторону двери. Вспышка молнии на миг осветила смертельно бледное лицо незнакомца, искаженное болезненной гримасой.

Всё-таки мужчина… Ему больно?.. Он мог порезаться о пустые трёхлитровые банки, хранимые мамой для закаток. Их накопилось так много, что ногу некуда поставить, но если судить по разбитому стеклу…