Кровные узы (СИ)

Долол снова призвал синие линии, с удовольствием ощущая силу, которая наполняла его тело. Он не умел управлять кровными узами, как вероны, однако мог их призывать. Если бы не проклятие, он бы мог и Дэнвила по стене размазать тонким слоем. Пока он не встанет на одну ступень с древним чудовищем, бодаться с ним опасная затея. Вопрос только в том, стоило ли ему переходить на новый уровень? Все дололы стремились к высшему темному порядку, убивая друг друга и поглощая одну жизнь за другой. Генлий набирал силу из одного единственного желания — выжить. Но чем сильнее он становился, тем больше у него появлялось врагов, желавших заполучить его энергию.

Иной раз Генлий завидовал Галарию, жившему относительно спокойно. Ни интриг, ни грызни за власть. Работа, семья и маленький домик. Генлий не был желанным гостем в доме у старшего сына, но иногда подсматривал, как тот поживает среди веронов. Разве, что детьми сын не обзаводился из страха появления лунного света. И Генлий понимал опасения сына.

[Лунным светом называли светлую разновидность дололов. Названы так из-за отметины на затылке, с которой они рождались. У дололов говорили, что так тьма указывала своим слугам, кого следовало принести в жертву]

Отступника дололы еще терпели, как неизбежное зло, но появление лунного света автоматически рисовало мишень на лбу ребёнка и его родителей. Любой долол считал делом чести убить лунный свет. Дололы вольны делать всё, что угодно, любой грех поощрялся, но чего не мог позволить себе ни один долол, так это любви…

— Проклятие! — Генлий запустил бутылку в окно и обхватил руками голову.

Вначале Конрак с чокнутой Мардой, а теперь еще Дэнвил. Неужели ему никогда не видать свободы? Не нужна ему власть, не нужна семья, где все друг друга ненавидели и при подходящем случае убивали. Ничего из этого не нужно… только свобода.

— Что еще?! — обернулся Генлий, почувствовав присутствие сородича.

Но в этот раз его посетил отнюдь не Дэнвил. Дололы обычно коротко стриглись, чтобы все видели затылок и только один долол отращивал длинные волосы, словно в насмешку тем, кто безуспешно пытался его поймать.

Дэнрал.

Для кого-то он был легендой и сказкой, для других целью всей жизни и пощечина. Его появление первопричина того, что дети с отметкой луны среди дололов убивались при рождении. Самый сильный среди дололов и кого вся раса считала долгом убить. Из-за него появлялись отступники. Он служил для них искушением и освобождением от цепей служения семейству.

В открытых мирах Дэнрала изображали как гениального злодея, который вредил добропорядочным гражданам. Но истина такова, что Дэнрал — светлый высший порядок, неконтролируемый советом магов. Его намеренно очернили, чтобы каждый ребенок его боялся и нигде он не находил приюта. И где он скрывался, оставалось загадкой.

Без приветствий и без объяснений Дэнрал протянул вперед руки.

— Сделку предлагаешь… — едва не засмеялся Генлий. — С чего бы такая честь?

— Ты высоко взлетел, — коротко ответил Дэнрал, продолжая держать руки на весу.

В отличие от тёмного порядка, светлый редко предлагал сделки, еще реже на них соглашались.

— Давай рискнем, посмотрим, что ты предложишь, — опустошил бокал Генлий и мысленно представил, как избавляется от всех своих врагов.

На запястьях Дэнрала зажглась алая нить, означавшая, что если Генлий хотел избавиться от недругов, то должен заплатить своей жизнью. Тёмные часто шли на такие сделки ради мести, но Генлий в могилу не торопился. Ему еще было, за что и за кого сражаться. Битва не проиграна. И красная нить — слишком простой вариант.

Устранить только Дэнвила?

Красный окрасился в чёрный. Вариант еще хуже, хотя значение чёрного цвета Генлий в точности не помнил. Но, кажется за чёрный ни один светлый не возьмется, нить даже развязать не получиться.

Он в уме перебирал варианты от освобождения Алираи до защиты для себя, но проклятая нить мигала то красным, то чёрным, иногда желтым, что тоже было не самым оптимистичным итогом. И чем больше времени проходило, тем сильнее надирался Генлий, а проклятая нить окрашивалась не в те цвета.

— Что ж вы от меня хотите? А? Свободы для Эйрона? — с нервным смехом спрашивал Генлий, сдаваясь.

Нить окрасилась в белый. Уголки губ Генлия поползли вниз. Белый с точки зрения дололов самый опасный цвет, который влек за собой раскол в обществе или появления переворотной силы. Генлий предпочел бы самый безобидный цвет — синий, тогда платить ничем не пришлось бы. Но свобода для страдающей души это цена, которую он должен заплатить свету за сделку…

— Что получу взамен? — решил спросить Генлий, не зная, ответит ли Дэнрал. Высший порядок не обязан озвучивать все условия сделки.

— Свободу от проклятия.

Генлий облизнул вмиг пересохшие губы. Такого ему не предлагала даже старая ясновидящая стерва, когда он приполз к ней на коленях. Но от этого его задача не упрощалась. Любой долол знал, как пленять душу, но не освобождать. Да и как освободить того, кто превратился в овощ без воли и желаний?

— Ограничения по времени? — уточнил Генлий.

— Никаких, но можно поменять некоторые условия.