Кровопийца (СИ)

— Расслабься, — шепнул мне на ухо Вилфорд, уводя свой член чуть ниже и осторожно продвигая его вперед. Из-за обильно истекающих соков он свободно толкнулся внутрь, и я громко вскрикнула, чувствуя приникшую к возбуждению боль, пульсирующую внизу. Мужчина замер, с шумом втянул в себя воздух, но по его хриплому дыханию я слышала, как трудно ему сдерживать себя, и через секунды я сама подалась навстречу, позволяя Вилфорду войти глубже. Он двигался медленно и аккуратно, и резкая боль начала утихать, сменяясь странной и немного мазохистской жаждой большего.

— Давай быстрее, — произнесла я, когда мужчина оторвался от моих губ и подарил мне властный взгляд. Его бедра тут же вогнали член до самого конца, и ранее плавные движения стали резкими и быстрыми. Я более не прикусывала губу, и не менее дразнящие тихие вздохи переросли в настоящие горячие стоны, которые выходили из меня каждый раз, когда Вилфорд впечатывал моё тело в мягкие одеяла. Широкая кровать скрипела, и её изголовье билось о стену так сильно, что одна из картин с грохотом упала на пол, заваливая тумбу и стоящие на ней статуэтки.

Был ли это оргазм или что-то иное, но ком, собравшийся в низу живота, словно прорвался, и Вилфорд, кончив вместе со мной, лишь усилил своим семенем настоящий пожар, принесший к моему удивлению теплое облегчение. Прижавшись ко мне всем телом, мужчина не спешил скатываться набок, и некоторое время мы лежали молча, пытаясь синхронизировать частое и постоянно сбивающееся дыхание. Оставив на виске Вилфорда невесомый поцелуй, я ласково улыбнулась, решаясь сказать то, что, возможно бы, не сказала ни при каких других обстоятельствах:

— Я…люблю тебя.

Чуть отстранившись, мужчина коснулся моей щеки, а после, нежно поцеловав в губы, ответил странным хриплым голосом:

— И я люблю тебя, Беатрис. Так пусть же наша любовь будет вечной…

Глава 12. Мир Агнесс Торсон

Дорогой дневник,

сегодня было туманно. Выйдя на улицу рано утром, я обнаружила, что небо затянуто тучами, а по округе стелется плотный, почти белый туман, войдя в который, я даже потеряла из виду собственные туфли. Прогулку по округе пришлось отложить, и я вернулась в замок, чтобы дождаться в своей комнате завтрака.

После вчерашнего у меня болят ноги. Новенькие босоножки, купленные за неделю до поездки, подло натерли мне всю кожу чуть выше пяток, и теперь, облепившись пластырями, я ношу лишь кроссовки, которые никоим образом не сочетаются со здешней величественно-старой атмосферой. Сам прошедший ужин оставил впечатление…двоякое. И сейчас я попытаюсь изложить на бумаге то, что никак не могу пояснить устно.