Читаем Крученых против Есенина полностью

Крученых против Есенина

V.

В подвале Дуньку засталиприутомленнуюв Гришкиных белых рукахОткрыли ящик:– Эх, да эх! –и еще в рогоже!..Народ котлом кипит! А Дунька бледна, как лысь, сухим языком суконкой поворачивает – Какой? Ванька? Четвертый, седьмой? Ух, спутала!.. –Вспенился рот,Рубихаскоробленной рыбойна ящике рвется– Дрз-з… –Всем просверлил уши близкий свист – Зы-ы-ы! –В подвале работа:третий труп из земливыкорчевывают, –глаза глиной засыпанычерною… – У-о-о-о-х!Из толпы баба вывалилась Голошенная:– Мой! Убей бог, мой! –На земь брякнулась.– Муженек мой, горемычненький!Запихнула тебя ведьма колотушнаяВот и глазеньки тебе не закрыла!.. –Жарким привскоком: – Ох сдохни, стервячка…Свист в дверях – врзи-и-и!– Именем закона вы арестованы! Ай!.. вой: – мой-то– и мой! и мой! Ой!.. – Дуньку ведутТуп туп бут –В Бутырки… затопали…

Приложения

Псевдо-крестьянская поэзия. Есенин и его евангелисты

(Отрывок из статьи)

Статья была уже сдана в набор, когда получилось известие о смерти Есенина. Конечно – «о мертвых или ничего, или только хорошее». Но последовавший за смертью Есенина взрыв фетишизации поэта, его канонизации, как «великого национального» и даже «религиозного» поэта – остановил нас от снятия статьи. Мы прекрасно понимаем многие ее недостатки и – в первую голову – очевидную нервозность письма. Попытки канонизации поэта заслуживают, быть может, более спокойного и академически построенного анализа. И все же, данная статья, заостренная полемически, достаточно своевременна, как единственная (буквально) реакция против той волны фетишизма, на которую мы указываем. «Глас в Раме бысть: „Рахиль плачет о детях своих и не может утешиться, ибо нет ей утешения“. В Раме Российской его проводили, как свое дитя родное и любимое». – Это пишет в последнем номере «Красной Нови» А. Воронский. Да и один ли он? Вот, когда вместо большого и нужного анализа творчества поэта, и поэта интересного, вместо марксистской, может быть резкой, оценки, мы видим на страницах нашей печати сплошной «плач Рахили» и когда Советский Союз превращается в Раму Российскую, – нужно сказать, пусть и острое, и полемически заостренное, но иное слово.

Мы знаем, что многие, очень многие, набросятся на нас и на автора за это. Пусть так, мы к этому готовы, за нами остается право и возможность дальнейшего развития нужной оценки Есенина, и это мы сделаем. Пока же – «плачу Рахили» и коробу махровых цветов христианской терминологии, интеллигентского нюньканья и народнического сахарина мы противопоставляем заостренное полемически слово, недостатки которого хорошо понимаем, но существо которого готовы в последующих работах подкрепить, – тем более, что материала в «откликах» на смерть Есенина скопилось более, чем достаточно.

Редакция.

Второе пришествие Северянина или: зубами в рот

В предыдущей части нашей работы подробно разобран скелет есенинской темы. Посмотрим, какими словесными приемами эта тема оформляется в стихи. И поищем приемов, специфически Есенину свойственных. Вот мы прочли, шесть сборников стихов Есенина. Ищем: где же этот самый, одному только Есенину свойственный прием? А его и нет. Кое-где, и неплохо, может быть, сказано, но… позвольте!.. я это уже где-то читал!.. В самом деле: то Надсон слышится, то будто сам Некрасов, а то и еще кто – постарше и пострашнее. И все – штамп, штамп, штамп… Начнем с примеров, острее всего глаз и ухо режущих:

«Сыграй, цыганка, что-нибудь такое»…

(«Что-нибудь такое-этакое»… Половой, машину! «Лучинушку»!..)

Если разбудить сонного человека после четвертого сна и спросить: «Быстро! Рифму на слово: „такое“! – Ну, разумеется: „покоя“»! Так оно и есть: «Не знавшие ни ласки, ни покоя». («Русь уходящая»). Это уже такую давность имеет, что даже неизвестно, кто «такое – покоя» впервые выдумал. И хоть бы один раз, а то, ведь, в «Персидских мотивах» – вышереченная «Русь уходящая» – опять как живая: