Круг

— Круги… — начинает директор и делает длинную паузу. — Нам понадобилось полгода и пять ведьм, чтобы их создать. Они действуют как сигнализация, с той лишь разницей, что когда круги срабатывают, нужно начинать всю работу сначала. Линнея права. Огненная магия, которую вы видели в действии, это все, что я могу сделать без труда. Для остального мне требуются дни, а то и недели приготовлений, и почти всегда нужна помощь других ведьм.

Она делает короткую паузу, чтобы перевести дыхание. Такое ощущение, что каждое произнесенное слово доставляет ей боль, но тем не менее она говорит:

— В отличие от ваших, мои умения не врожденные. Я выросла в семье образованных ведьм. И с детства привыкла верить тому, что Совет всегда действует только во благо.

Адриана на мгновение замолкает.

— Я чувствую глубочайшую вину за то, что случилось с Элиасом и Ребеккой, — продолжает она. — Нам следовало предпринять какие-то экстраординарные меры, чтобы предотвратить… Мы должны были открыться вам с самого начала.

Она замолкает и смотрит в землю. Ворон делает несколько кругов над головой Адрианы и, приземлившись ей на плечо, прячет голову под крыло.

— А всемогущий Совет? — спрашивает Линнея с самодовольной улыбкой.

Ни дать ни взять — садист-следователь на допросе, думает Мину.

— Члены Совета боятся вас, — отвечает директор. — Если им станет известно то, что я открыла вам правду, это будет иметь для меня крайне неприятные последствия. Они хотят, чтобы я контролировала вас. Чтобы вы находили для них в Книге Узоров ответы на разные вопросы. Эти знания могут сделать Совет более сильным.

— То есть от Совета пользы не больше, чем от вас? — спрашивает Линнея.

— Не нужно добивать ее, — просит Мину. — Ты уже ее разоблачила. Достаточно.

— Я понимаю, как ты разочарована, Мину. Учителей нет, не перед кем заискивать, — говорит Линнея.

— Неправда, что Совет бессилен, — громко перебивает ее директор. — Не стоит его недооценивать. Совет обладает хорошей организацией и большим количеством подчиненных по всему миру. Вместе они способны создать магию огромной силы. Чтобы приструнить вас, они могут пойти на крайние меры.

Говоря это, она смотрит на Анну-Карин.

— Крайние меры? — презрительно говорит Линнея. — Что-то я не верю, что они способны на какие-нибудь меры.

Директриса секунду колеблется. Потом расстегивает свое длинное зимнее пальто. Под ним, как всегда, виднеется хорошо сшитый, скромный, но элегантный костюм с белой блузкой. Адриана расстегивает три верхних пуговицы на блузке.

Мину смотрит и тут же отводит глаза. Откровенно, демонстративно. Знает, что это неприлично, но ничего не может с собой поделать.

Под левой ключицей Адрианы выжжен знак огня. Вокруг него тянется паутина обожженной деформированной кожи.

— Когда-то я планировала покинуть ведьминскую гильдию, — говорит директор с печальной улыбкой. — Причиной тому был один мужчина. Вам, может быть, кажется, что мой шрам выглядит отталкивающе.

Она пристально смотрит в глаза Линнеи.

— Но это ничто по сравнению с тем, что они сделали с ним.

Лицо Линнеи напряжено, рот полуоткрыт. На дрожащих ногах она отступает назад.

Директриса застегивает пуговицы и запахивает пальто.

— Я предлагаю вам сейчас пойти домой. Завтра начинаются занятия в школе. Пусть Ида ищет ответы в книге, — говорит она. — Но это единственное, что вам позволено делать.

Она оборачивается и смотрит на Мину. На полсекунды дольше, чем следовало бы. В этом взгляде есть что-то особенное. Что — Мину не может истолковать.

— И ни в коем случае ничего другого, — говорит Адриана.

— Ида! — кричит Мину. — Подожди!

Ида останавливается, но не оборачивается.

— Мне нужно поговорить с тобой, — говорит Мину, подходя.

Ида неохотно поднимает на нее глаза. На фоне белой куртки и белого снега ее глаза кажутся неестественно синими. Вообще-то Ида хорошенькая, как кукла. Злая кукла…

Нет, так думать нельзя. Пришло время перевернуть страницу.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, — говорит Ида. — Вы тайно встречались. Дома у Николауса. Мы в безопасности у него дома благодаря серебряному распятию на стене. Это было написано в письме, которое нашлось в банковской ячейке, на которую указал кот. Кот — фамилиарис Николауса. Николаус тоже ведьма. Его знак — дерево, но об этом вы не знали.

Мину молча смотрит на Иду, лихорадочно пытаясь найти объяснение. Кто ей проболтался?

— Мне это показала Книга, — победоносно говорит Ида. — Она рассказала, что вы занимались магией без меня.

Она вытирает каплю с кончика носа.

— Вы меня ненавидите.

— Нет.

— Как нет? — возражает Ида. — Ты сама говорила, что хочешь, чтобы я умерла.

— Мне очень жаль, что я так сказала, — говорит Мину. — Очень. И то, что мы встречались без тебя, неправильно. Но я хотела все рассказать тебе сейчас.

— Это потому, что я умею читать в Книге. Я вам нужна.

Слова царапают горло Мину, когда она говорит:

— Да. Ты нам нужна. И я правда прошу прощения. Ты можешь нам помочь? Без ведома директора?

Ида фыркает. И отворачивается.

— Книга говорит, что я должна помочь. Иначе она больше ничего мне не покажет.

Ситуация с книгой-ябедой становится все более абсурдной.