Круг

Подумав об этом, он стряхнул со своего плеча руку светловолосой девушки, которая стояла с ним рядом. Та взглянула с обидой, поправила платок, но промолчала.

Эман заиграл на гармошке, и светловолосая девушка, взмахнув косами, в концы которых были вплетены серебряные монеты, села рядом с гармонистом и задорно запела:

Ой, замерзла, ой, замерзла,
Дайте шубу поскорей!
Обними меня, миленок.
Поскорей меня согрей.

— Кому поешь, Марзива? — спросила одна из подруг.

— Кому пою, тот поймет, — и она запела снова.

Хоть миленок мимо ходит,
Не желает полюбить,
Все равно по нем страдаю,
Не могу его забыть.

Собравшись на открытом месте, начали играть вкруг. Встали парами и закружились. Эман пригласил стоявшую рядом девушку и пошел по кругу, продолжая играть на гармони. Пройдя немного, он хлопнул по плечу одного парня, тот вышел в круг. Эман занял его место, и под его игру девушки дружно запели.

Наступила ночь, но молодежи все прибывает: идут и идут, с другого конца деревни, из соседних деревень.

Эман увидел Унура Эбата.

— Здорово, Эман, что-то давно тебя не встречал, — окликнул его Эбат.

— И тебя не видно.

— Далеко ездил.

— Куда же?

— В губернский город.

— О-о, дело хорошее! Кого возил?

— Какого-то барина. Почему-то не захотел брать казенных лошадей, меня подрядил.

— Что он у нас тут делал?

— В Изган ездил. Там помещика убили. Слышал?

— Выходит, тот человек — следователь?

— Кто его знает, он не сказывал, кто он.

— А не тот ли, что приезжал в Боярсолу расспрашивать, как ученого хотели в погребе сжечь?

— Нет, совсем другой.

— Эман, почему ты не играешь? — послышался чей-то голос из толпы.

Эман, продолжая разговаривать, пошел по кругу рядом с Эбатом. Вдруг к ним подбежал мальчишка и принялся теребить Эмана за подол рубахи:

— Эман, Амина велела спросить, почему не играешь, зачем заставляешь себя упрашивать.

— Брысь отсюда!

Мальчишка отскочил в сторону и убежал.

Эбат рассмеялся, потом спросил:

— Скажи, отчего ты бросил Амину? Она хорошая девушка.

— Я с ней не гулял, значит, и не бросал.

— Ну, это не мое дело. Я вот недавно встретил их Настю. Настоящая красавица, пожалуй, получше сестры будет!

— Уж не влюбился ли?

— Я бы влюбился, да она девчонка еще… Ладно, пошли играть.

Играли в круг. Эбат хлопнул по плечу Амину, которая стояла в кругу. Та, не взглянув, вышла, Эбат встал на ее место. Амина посмотрела — она стоит в паре с Эманом. Как положено, они пошли по кругу с ним под руку. Она чувствовала в своем сердце одновременно и радость и горечь. В темноте не было видно, как пылало румянцем ее лицо. Они долго ходили по кругу молча.

Все играющие уже дважды менялись парами, а Амина и Эман все ходили и ходили, потом Эман высвободил руку, которой держал Амину, и заиграл на гармошке.

Амина в темноте пыталась разглядеть углы гармони, похоже, все угольники были на своих местах. «Починил гармонь», — подумала она.

Эман играл грустную мелодию, и девушке вспомнились грустные события последних дней: как Эман ушел тайком от нее на свадьбу, как втоптала она в грязь угольник от его гармошки, а потом не могла уснуть в ту весеннюю ночь, до утра проворочалась с боку на бок.

Эман, не переставая играть, сказал Амине:

— Пойдем погуляем.

Девушка, звякнув нагрудными украшениями, кивнула.

— Эман, играй, чего замолчал? — крикнули из круга.

Но Эман махнул рукой, ничего не ответил, и они с Аминой, выйдя из игры, пошли в сторону.

За их спиной уже играла другая гармошка, и снова послышалась песня.

Не ладилась у Амины любовь с Эманом. Ей казалось, что он совсем не имеет к ней никакого интереса. Поэтому она после той свадьбы в Луе твердо решила забыть Эмана. Она старалась не встречаться с ним, на Троицу даже не выходила на гулянья.

Однажды через Кому проезжали цыгане. Одна старая цыганка отстала от своих и ходила по деревне и ворожила. Амина тоже решила узнать свое будущее.

Цыганка взяла ее руку в свою, подняла глаза кверху и, как бы глубоко задумавшись, сказала:

— Ты счастливая, очень счастливая, самая счастливая из всех девушек! Проживешь семьдесят четыре года и еще два месяца. Будет у тебя пятеро детей, двоих схоронишь, трое станут богатыми. Душа твоя не принимает русскую веру, к марийской стремится. Один из твоих сыновей примет русскую веру, он-то будет терзать твою душу, все остальное в твоей жизни сложится хорошо. Твой первый муж проживет с тобой недолго, умрет легко, ничем не болея. От него у тебя не будет детей, и о нем ты не будешь печалиться. Выйдешь за другого по любви, и в любви проживешь с ним свой век. Ну, давай деньги!

— Погоди, ты еще ничего не сказала, что ожидает меня в девичестве.

— Тогда добавь еще гривенник. Деньги-то у тебя есть?

— Не бойся, есть.