Круг невинных

Нельзя сказать, чтобы они легко выпутались из этого. Данное ему поручение с точки зрения морали было самым последним: взять у них самое дорогое, лишить того, что являлось самым желанным.

И вот пробил час расплаты.

15

Медицинский центр в Лурде

Первое, что я увидел, открыв глаза, была незапятнанная белизна потолка. Я поднимался на поверхность будто ныряльщик, который надолго задержал дыхание. Поначалу в мыслях у меня царила сплошная путаница. Я не знал, ни где нахожусь, ни какой сегодня день; даже не помнил, кто я такой. Затем сознание начало медленно возвращаться ко мне.

Я был один, лежал в стерильной больничной палате, запах которой мне сразу же не понравился. Сперва я непроизвольно попытался подняться, но в груди вспыхнула ужасная боль. Отказавшись от этого намерения, я снова рухнул на кровать. Вслед за этим попытался пошевелить конечностями, чтобы проверить, не парализован ли я. К счастью, ноги без труда ответили на команду мозга.

Пока что мне ничего не вспоминалось о несчастном случае: ни бесконечная извилистая дорога, ни голубой пикап, внезапно появившийся передо мной, ни ограждение. Было лишь одно большое черное ничто, в котором я тонул. Я рассеянно поднес руку к лицу, так как ожог под надбровной дугой давал о себе знать. Кончиками пальцев я потрогал довольно широкую рану. Мне бы очень хотелось, чтобы сейчас в руке у меня было зеркало – посмотреть на себя. К сожалению, вокруг меня не было ничего, в чем я мог бы увидеть свое отражение.

Дверь открылась, и вошла медсестра примерно сорока лет.

– Ну как, вы проснулись?

Ее звали Кароль; я смог это прочитать на ее бейджике, когда она приблизилась ко мне. Мужеподобная, с угловатыми чертами лица. Блуза, обтягивающая малоаппетитные округлости, казалось, была слишком тесна для нее.

– Как вы себя чувствуете?

– Неплохо. Можно мне зеркало?

– Зеркало… зачем вам зеркало? Вам скорее нужно вот это.

Она протянула мне две таблетки, которые я безропотно проглотил, запив стаканом воды.

– Я давно здесь? Я был в коме?

– В коме! – повторила она, смеясь. – Вы что, принимаете себя за Джона Смита?

– За Джона Смита?

– Ну да, за героя «Мертвой зоны» Стивена Кинга.

– А…

Я не понимал, к чему она клонит. Если уж заговорили про Стивена Кинга, она бы еще напомнила мне про Кэти Бэйтс из «Мизери»[20], которая удерживает в неволе и мучит бедного Джеймса Каана на его ложе страданий…

– Вы его никогда не читали?

– Нет… Не помню.

– Джон Смит семь лет остается в коме. Чудесным образом выйдя из нее, он узнает, что потерял все: работу, привычки и невесту, которая связала жизнь с…

Я немного суховато прервал ее литературоведческую лекцию:

– Пожалуйста, мне бы очень хотелось знать, давно ли я здесь и что со мной произошло.

– А, – разочарованно произнесла она. – Можно сказать, вам повезло. Вы были на волосок от смерти. Судя по тому, что мне рассказали, ваша машина едва не свалилась в воду.

– Я совершенно ничего не помню.

Должно быть, медсестра заметила, что я готов запаниковать, и успокаивающе добавила:

– По крайней мере, вы понимаете, что попали в больницу. Доктор предупредил нас: небольшая посттравматическая амнезия, один из самых распространенных случаев.

– А какие еще у меня повреждения? – спросил я, окидывая взглядом свое тело, вытянутое на больничной кровати.

– Не беспокойтесь, скоро к вам придет врач и все подробно объяснит. А еще вас ждет посетительница…

– Посетительница?

– Ваша молодая невеста. Она уже давно здесь ждет.

– Но у меня не…

– Вы счастливчик. А вот Джона Смита невеста не ждала.

Доктор, о котором предупредила моя сильфида, не заставил себя ждать. Это был мужчина с очень странным телосложением. Явно выраженная асимметричность лица с несоразмерно большим черепом наводила на мысли, что этот человек сошел с барельефа майя.

Он любезно объяснил, что у меня черепная травма. Из-за произошедшего со мной несчастного случая я находился в сильном состоянии шока, но выбрался из него без единого перелома. Доктор определил мое состояние как «средней тяжести», что несколько хуже, чем «хорошее», но вместе с тем не внушает тревоги.

– В случаях такого рода большинство пациентов впадает в коматозное состояние или теряет сознание, что длится около четверти часа. У вас это продолжалось чуть дольше, но не настолько, чтобы об этом можно было забеспокоиться.

– Но почему я ничего не могу вспомнить? Я не помню ни о несчастном случае, ни даже как попал сюда.

– Мы это называем посттравматической амнезией. Сейчас ваше сознание как будто размыто. Я знаю, что такое должно волновать…

Действительно, я испытывал очень неприятное чувство оттого, что разом лишился части воспоминаний о своей жизни. В любых фантастических историях потеря памяти всегда казалась мне мало внушающей доверие. Теперь мое мнение об этом начало меняться.

– Буду с вами честен, – снова заговорил врач. – Я бы предпочел оставить вас на обследование еще на двадцать четыре часа или больше.

– Почему? Вы же сами сказали, что не о чем беспокоиться.