Круг невинных

– Александр явно наделен внутренней силой, которую он в довольно высокопарной манере называет «Левиафан». В Библии Левиафан – морское чудовище, которое представляет собой наши грехи и зло, живущее в каждом из нас. Впрочем, в этой тетради есть довольно много ссылок на Библию, но Александр их постоянно высмеивает или предается грязным речам по поводу религии. Не думаю, чтобы он когда-нибудь верил в Бога. Эта ссылка на Левиафана скорее способ выразить беспокойство, которое он испытывает по отношению к своим возможностям.

– Можно подумать, что он терпит наличие этих возможностей, не являясь их причиной.

– Хм… Очевидно другое: он сознательно использует их во зло, что подтверждается образом Левиафана. Но, с другой стороны, он не может помешать себе делать это. Трагедии, которые произошли по его вине, не были случайными. Он выбрал определенные цели, даже учитывая, что выбор был не самым разумным. Мотивом каждого из этих поступков кажется месть. Мужчина в той марсельской гостинице неуважительно обошелся с его матерью. Александр направил гнев против него, вызвав пожар.

– Не особенно убедительная причина…

– Не имеет значения. У Александра потребность выразить свое разочарование, направляя гнев против всего мира. Сверхъестественные способности давят на него, он не способен обуздать их. Думаю, у него всегда была какая-то форма шизофрении.

– Раздвоение личности?

– Шизофрения не имеет ничего общего с раздвоением личности. Эта болезнь вызывает постепенно развивающуюся изоляцию, неспособность человека вести диалог с другими. Чаще всего шизофрения начинается в подростковом возрасте, но случается – как без сомнения, произошло с Александром, – что она проявляет себя и раньше.

– Но Александр тоже жертва.

– Можно считать и так. Насилие стало для него формой общения – единственной, на которую он действительно способен.

Я хранил молчание, чтобы попытаться подвести итог всему, что только что узнал. Полифем владел искусством поворачивать ситуацию в свою пользу, но возможности Александра не оправдывают преступление, совершенное ими самими, – убийство моего брата.

– Вы говорили о манихейской картине мира, но слишком быстро забыли о том, что из-за вас вынес мой брат. Насколько я понимаю, для вас это всего лишь пешка, которой нужно любой ценой пожертвовать в общих интересах?

– Вы, конечно, мне не поверите, но смерть вашего брата – несчастный случай, которого никто не хотел.

– Несчастный случай? Вы что, издеваетесь?

– Вовсе нет. Долгое время нам не было известно о существовании вашего брата. Он не признал сына при рождении, и у нас не имелось причины интересоваться им.

– До того самого дня, когда вы его нашли и захотели заставить говорить.

– Человек, которому мы поручили найти вашего брата и постараться узнать от него, что стало с Александром, скажем так… вышел из-под нашего контроля.

– Это как?

– Он считался хорошим специалистом в том, что касалось разведки и добычи информации. Это был солдат, которому мы полностью доверяли. Здесь мы совершили огромную ошибку.

– Почему вы говорите «был»?

– Если это может вас немного утешить и смягчить ваше горе, знайте, что этот человек мертв. Сейчас он уже наказан за все содеянное.

– Вы меня дурачите!

– Нет, это чистейшая правда. Он нарушил правила и небрежно отнесся к миссии, которая ему была доверена. Он убил вашего брата после того, как вытянул из него все сведения об Александре. Также он попытался устранить вашего племянника, но, к счастью, безуспешно.

– Каким образом вы узнали о существовании Рафаэля?

– Можно сказать, случайно. Был арестован мелкий преступник, который когда-то достал для Юлии Вале фальшивые документы. К счастью для нас, он хранил много компрометирующих документов. Именно через него мы и вышли на вашего брата. Но он не смог сказать нам ничего нового о вашем племяннике.

– Поэтому вы и позвали своего… «ликвидатора»?

– Это не был «ликвидатор», и мы не знали, какими методами он собирается добывать информацию у вашего брата.

Я попробовал, без особой убежденности, защитить память Рафаэля:

– Мой брат никогда не заговорил бы.

– Возможно, он не знал, какая судьба готовится его сыну. Если он и заговорил, то лишь потому, что даже представить себе не мог, что кто-то покушается на жизнь Александра.

– И вы ничего не сделали, чтобы всему этому помешать?

– А что мы могли сделать? Нашему агенту было поручено доставить Александра к нам, а не устранить его. Но ситуация полностью вышла из-под контроля.

– Почему этот человек действовал так глупо? Что заставило его нарушить ваши приказы?

Некоторое время Полифем колебался, а затем все же решился:

– Вы когда-нибудь слышали о балканском синдроме?

– Который связан с войной в Боснии?