Круги измерений

«Вероятно, желания выплыли самые затаенные. Те, что раньше дремали в неясной животной тоске. А теперь пробудились и требовали одновременно: и прибавки к зарплате, и хода в горисполком, и чтоб мастер подох, и чтоб мастер, напротив, — проникся, и чтоб выселить, к черту, и чтоб — обратно вселить, и чтоб все провалилось, и чтоб все мгновенно наладилось, кто-то требовал женщин, а кто-то — хозяйственного мужика, кто-то — сахар, а кто-то — дешевого вермута, и навоза на дачу, и новый автомобиль…»

А. Столяров, «Монахи под Луной»

Когда мы говорим, что все высказанные и невысказанные желания подчиняются вышеупомянутым законам, то мы вовсе не хотим сказать, что первооткрыватель теории желаний или законы этой теории заставляют творящееся во вселенной вести себя подобным образом.

Мы просто подразумеваем, что все именно так и произойдет — так показал эксперимент. И это пример того поведения, которое описывают три главных закона и великое множество им сопутствующих. Слово «закон» заводит наши мыли в ненужные ассоциации, связанные, например, с увесистым томом, озаглавленным «Уголовный кодекс». Значение же слова «закон» для теории желаний заключается в создании характеристики зависимости или поведения объекта желания, которое установлено и имеет весьма общий характер. Также все вышеперечисленное должно представляться нам простым и важным.

Большинство законов теории желаний найдено на основе эксперимента индуктивным путем. Процесс, обычно, идет от простого к сложному. Начинается он с пожелания немедленного получения вкусной вещички типа конфеты, а заканчиваться должен чем-то, по объему сравнимым с вселенной. К сожалению длительность цикла жизнедеятельности не позволяет большинству разумных существ достичь таких громадных объемов. Поэтому вершина желаний ограничивается чем-то вроде президента какой-нибудь планеты. Вершина долго притирается, корректируется и останавливается на уровне, характерном для общей массы населения, окружающего желающего. К сожалению, встречаются и неприятные для общей массы исключения, которые она пытается устранить всеми доступными средствами. Но даже тогда у единичных представителей населения вспыхивают в мозгу желания, которые они называют, вследствие слабого знакомства с теорией желаний, «несбыточными».

Законы суммируют то, что мы обнаружили или что по нашему мнению может происходить на просторах вселенной. Законы не командуют желаниями и их свершением подобно ловкому распорядителю. Они возникли из экспериментов, и вряд ли их можно считать ниспосланными свыше, если, конечно, существа, которые наш разум желает считать высшими силами, не согласятся нести за них полную и исключительную ответственность. Законы — это простые правила, которые мы извлекаем из изучаемых нами явлений. Теория желаний не состоялась бы, как наука, если бы знания, накопленные в ее объеме, были бы просто сборищем туманных фактов или случайных наблюдений.

К примеру, в лихие времена средневековья на площадь является таинственный бородач, потрясающий увесистой разукрашенной палкой, собирает окрестный народ и объявляет себя могучим колдуном. Через весьма непродолжительное время он прибирает к рукам всю городскую казну, от которой не отказались бы и Ваши руки, и получает в жены ту самую принцессу, на которую Вы давно и прочно положили свой глаз. Вскипая праведным гневом от творящейся несправедливости, Вы темной ночью выкрадываете волшебный посох и бежите с ним в ближайший лес, где, размахивая обретенным сокровищем над головой, начинаете творить чудеса. Обычно Вам хватает пяти минут, дабы удостовериться в непригодности украденного имущества для великих дел. После чего переломленная на несколько неравных частей палка используется для разжигания не слишком большого костерка. Если, проделав подобную операцию, Вы получили точно такой же результат, не спешите выводить новые всеобъемлющие правила. Возможно, Вы так и не прониклись духом великой теории желаний с ее нерушимыми и верными при любой политической обстановке законами.

Если после ознакомления с законами теории желаний Вы посчитали, что существуют простые правила, которые мы ищем, и что каждое из них должно давать верное описание дел, творящихся во вселенной, то автор хочет удержать читателя от излишнего ликования. Приведенные в понятную для нас форму законы теории желаний неизменно содержат допущения, отражающие наши надежды. Многообразие желаний, сведенное в систему законов, есть отражение наших представлений о желаниях и способах их претворения в жизнь.