Виктор с ужасом взирал на происходящее из-за занавеса. Волнение не давало ему даже сидеть на месте. Что теперь ему предстоит? Так просто выйти и запеть? Перед такой толпой? Это казалось чем-то сверхъестественным. Лихорадочный взгляд перескакивал с одного предмета на другой, пока не остановился на глашатае, сидевшем на задворках сцены и усердно начищавшим свое орудие труда. Рядом с ним расположилась вместительная, почти что полная кружка с пивом, напоминающая прозрачный бочонок. Верная мысль мелькнула в голове Виктора, а в следующую секунду ноги несли его к обладателю голосистой трубы.
— Слушай, — проорал Виктор, едва сдерживая эмоции.
Глашатай заинтересованно уставился на него.
— Хочешь со мной выступать?
Озорные огоньки в глазах глашатая потухли.
— Куда уж нам, — сказал он с рассудительной обидой. — Мы люди простые, звезд с неба не хватаем, соловьями не заливаемся.
— Не в том дело, — оборвал его Виктор, опасаясь утерять удачную идею. Чем ты занимаешься в рабочее время?
Вопрос поверг глашатая в замешательство.
— Ну, у меня такая работа, что требует не… — протянул он, а потом взорвался. — Что, даже нельзя пивка попить? Сразу работа, да работа. Да может в те редкие минуты, когда я провозглашаю королевские указы, у меня душа горит. Я в это дело всего себя вкладываю, чтобы люди поверили.
— Это мне и нужно, — оборвал горячий порыв Виктор. — Сможешь ли ты так объявить мой выход, чтобы люди поверили, что к ним явился действительно великий певец?
Глашатай встал в презрительно-обиженную позу.
— Что же мы совсем уже уважение к себе потеряли? — вопрошающе произнес он. — Что же нам зря ежегодное жалование капает?
— Отлично, — успокоил его Виктор. — Тогда возвести обо мне так, чтобы даже я уверился в своей исключительности.
— Будет, — с деловым видом кивнул глашатай. — Только смотри, больше никого, я сам…
— Разумеется, — кивнул Виктор, у которого на примете вообще никого не было. — Но если подведешь…
— Ни в коем разе, — уверил его глашатай и, озаренный, убежал готовиться. До начала концерта оставалось четыре с половиной минуты.
Глава девятая
Кавалер скрещенных косточек
Капитан нахмурился. Он машинально вынул спичку из коробка, переломил ее и швырнул на стол.
— Послушать вас, Зайцев, — не человек вы, а прямо голубь. Хотелось бы мне, чтобы вы таким голубем стали. Да не получается…
… И в ту же секунду с пола взвился белый голубь.
Кроме наличия силы желания и ее величины нельзя не учитывать ее направление. Субъект, возжелавший построить прекрасный каменный дом и ежедневно выходящий для этого к местному болоту, чтобы поковыряться в трясине большой совковой лопатой, имеет довольно значительную силу желания, но прикладывает ее не в том направлении, ибо совковая лопата применима и к рытью котлована для закладки фундамента того самого желанного дома. Хотя направление — штука неимоверно тонкая. И никто не может поручиться, что не найдутся силы, которые восхищенные столь странным и удивительным хобби, безвозмездно выстроят требуемое строение в соответствии с требованиями, указанными в типовой заявке для исполнения желаний.
В связи с вышеизложенным видно, что сила желания должна быть направлена к объекту желания. Или к тем составляющим, которые могут вывести желающего на объект желания любыми кратчайшими путями. Известно также, что кратчайшим путем к объекту желания далеко не всегда является прямая. Для примера возьмем процесс создание семьи, где за желающего примем субъекта мужского пола, за объект желания восхитительную особу, которую данный субъект увидал, и процесс бракосочетания, который данный субъект намеревается претворить в жизнь совместно с выбранной для этого особой.
Кратчайший путь заключается в подбегании к объекту желания, выплескивании эмоций типа «Дорогая, увидев Вас, я понял — вот Та, которую ждал всю жизнь. Давайте распишемся. По возможности, немедленно.» И увлечении ошеломленного такой постановкой вопроса объекта в сторону гражданского заведения, призванного узаконить процесс, пока объект не опомнился и не начал оказывать видимое сопротивление. Такой подход приносит свои плоды довольно редко.