Круги на песке

Мне хочется во времена Шекспира,
Где все решали шпага и рапира,
Где гордый Лир, властительный король,
Играл невыдающуюся роль.
Где Гамлет, хоть и долго колебался,
Но своего, однако, добивался.
Где храбрый Ричард среди бела дня
Мог предложить полцарства за коня.
Где клеветник и злопыхатель Яго
Марал людей, но не марал бумагу.
Где даже череп мертвого шута
На мир глазницы пялил неспроста.
Мне хочется во времена Шекспира.
Я ровно в полночь выйду из квартиры,
Миную двор, пересеку проспект
И пошагаю…
Так, из века в век,
Приду я к незнакомому порогу.
Ссудит мне Шейлок денег на дорогу,
А храбрый Ричард своего коня.
Офелия, влюбленная в меня,
Протянет мне отточенную шпагу…
И я поверю искренности Яго,
Я за него вступлюсь, презрев испуг.
И друг Гораций, самый верный друг,
Меня сразит в жестоком поединке,
Чтобы потом справлять по мне поминки.
И будет это долгое Потом,
В котором я успею позабыть,
Что выпало мне — быть или не быть?
Героем — или попросту шутом?

САНЧО ПАНСА

Санчо Панса, трезвый человек,
Человек не сердца, а расчета,
Вот уже подряд который век
Ходит на могилу Дон-Кихота.
И уже не бредом, не игрой
Обернулись мельничные крылья…
Старый рыцарь — это был герой.
А сегодня он лежит в могиле.
Был старик до подвигов охоч,
Не в пример иным из молодежи.
Он старался каждому помочь,
А сегодня — кто ему поможет?
Снесены доспехи на чердак,
Замки перестроены в хоромы.
Старый рыцарь был большой чудак,
А сегодня — мыслят по-другому.
Видно, зря идальго прожил век,
Не стяжал он славы и почета…
Санчо Панса, трезвый человек,
Ходит на могилу Дон-Кихота.

ВЕТРЯНЫЕ МЕЛЬНИЦЫ