Круги на песке

провозглашенное одним поэтом в тесной компании

в честь другого поэта, смелого и бескомпромиссного

Сирано де Бержерака, известного особенно широко

по пьесе третьего поэта — Эдмона Ростана

Беспощадный Сирано,
Стань приятным Все Равно,
Посмотри на вещи проще и шире.
И не суй свой длинный нос
Ни в один чужой вопрос,
Разбирайся, где свои, где чужие.

И костюм смени, поэт,

Слишком ярко ты одет.
Мы сегодня по-другому одеты.
Может, это серо, — но
Ты оценишь, Сирано,
Пользу этого неброского цвета.

Наливайте, сэр, вино,

С вами выпьет Сирано,
Хоть ублюдок вы, подлец и скотина,
Хоть ничтожество и мразь,
Подходите не стыдясь:
Разве это, чтоб не выпить, причина?

ТОРЖЕСТВО ПОБЕДИТЕЛЯ

Ну какие тут нужны слова?
Не мечтая о другой победе,
Унтер-офицерская вдова
Высекла себя — на страх соседям.

И пошла по городу молва,

От которой сникли все мужчины:
Унтер-офицерская вдова —
Автор небывалого почина.

А она сечет себя, сечет,

Вдохновенно, истово и гордо…
Снег ложится…
Солнышко печет…
Без работы ходят держиморды.

МОЛЧАЛИНЫ

Молчалину невмоготу молчать,
Лакействовать, чужих собачек гладить.
Невмоготу с начальниками ладить,
На подчиненных кулаком стучать.
В нем тайно совершается процесс,
Невидимый, но давний и упорный.
Сейчас он встанет, выразит протест,
Оспорит все, что почитал бесспорным.
Куда там Чацкому, герою громких фраз,
Которые достаточно звучали!
Но ждите, слушайте, настанет час,
Придет пора — заговорит Молчалин!

Нет, не придет…

Он знает их тщету —
Всех этих фраз, геройства и бравады.
Молчалину молчать невмоготу,
Но он смолчит, минуя все преграды.
И будет завтра так же, как вчера,
Держать свое бунтарство под запретом.
Когда со сцены уходить пора,
Молчаливым не подают карету.

ДОН-ЖУАН

Сколько нужно порывов темных,
Чтобы разум один заменить?
Сколько нужно иметь невиновных,
Чтобы было кого обвинить?
Сколько немощи — для здоровья?
Сколько горечи — чтобы всласть?
Сколько нужно иметь хладнокровья,
Чтоб одну заменило страсть?
И победы — совсем не победы.
И блестящие латы твои
Ни к чему тебе, рыцарь бедный,
Дон-Жуан, донкихот любви…
Сколько крика нужно для шепота?
Сколько радости — для печали?
Сколько нужно позднего опыта,
Чтобы жизнь была — как вначале?
И бесчестья сколько-для почестей,
Безупречности — для упреков?
Сколько нужно иметь одиночества,
Чтобы не было одиноко?

ЙОРИК