Круги на воде

Вампиры перемещаются в склеп самостоятельно, без помощи ритуального ножа, это я знал точно. После смерти Тарашкина я многое вспомнил, но память как бы не нахлынула на меня волной, а тихонько накатывала небольшими волнами. Вспомнил о том, что видел перед глазами.

— Ага, — кивнул головой вампирша, и снова посмотрела на меня, и от этого взгляда мне стало не по себе. Сам не пойму, почему, но очень странный взгляд.

Я напряг свое зрение, постарался обострить шестое чувство и… И ничего не почувствовал. От нее не исходило ничего, она не вампир. Или умело маскируется. Но я еще не встречал вампиров, которые умеют скрываться таким образом. Я их сразу чувствую, особенно, на таком близком расстоянии. Эту не чувствовал, но обычный человек не может спуститься в вампирский склеп.

А тем временем, к нам в любую минуту могли пожаловать гости. Наверняка уже все в клане почувствовали, что босс мертв. Если они в доме Тарашкина, то… Я быстро развернулся в сторону лестницы, перепрыгнул через труп, спустился на несколько ступеней и открыл деревянную дверь. Точно, это он. На полу начертан пентакль, и пахнет ерундой. Не чесноком и паутиной, как в местах моих переходов, а немного по другому. Я точно в таком же спускался сюда несколько часов назад. Теперь дверь открыта, и никто в этот склеп больше не попадет. Не беда, вампиры соорудят себе новые, но этот будет заброшен навсегда, я надеюсь. Кроме меня больше никто не может передвигаться между склепами по этому темному миру. Или может? Кто-то же обустраивал склеп под монастырем? И это был точно не вампир.

Назад, в комнату, я уже поднимался осторожно. Не спеша переступил тело Тарашкина, и быстро заглянул в тот угол комнаты, в котором сидела девушка. Ничего не произошло, она по прежнему сидела в своем углу, поджав ноги, только зеркальце появилось в руках. Интересно, кто же она такая?

— Как тебя зовут, красавица? — стараясь изобразить максимальное расположение на своем небритом лице, спросил я.

— А те какое дело? — фыркнула девушка. Таким тоном отшивают назойливых любителей пикапа в клубах.

— Да, в общем то, никакого, — согласился я, — вот что, я ухожу, а ты давай тут сама. Договорились? Хочешь, назад иди. Хочешь, живи.

— Стой! — вскочила на ноги девушка, — Альфия меня зовут, можно просто — Альфа! И не бросай меня, пожалуйста…

— Хм, — еще раз осмотрел я ее с ног до головы, — тогда хоть тапки надень, а то в чулках далеко не уйдем.

Ну а что, нужно дать ей шанс. Наверняка она сможет подняться самостоятельно, просто не знает, каким образом это сделать. Если не получиться выйти с ней из склепа по низу, то оставлю ее тут. Сухпайком поделюсь, пусть пытается выйти. Ведь войти сюда она как то смогла?

Это невероятно, но она смогла выйти из дома. Через окно мы не полезли, я просто открыл входную дверь ключами, найденными в карманах у Тарашкина. Тридцать две тысячи рублей из его кошелька я тоже сунул себе в карман. Мне, безусловно, обещали намного больше Караваев с компанией, но я не спешил возвращаться в их уютный склеп, где меня наверняка ждут с оркестром. Я вспомнил почти все, и теперь знал, куда я поеду. На объект номер двенадцать, как у нас назывался аварийный экстренный выход. Свою спутницу я, не смотря на шумные протесты, обыскал. Вдруг засадит мне заточку в машине? Я до конца не понял, кто она такая. Но она не вампир, по крайней мере, признаков инфицирования у нее нет. Но способности к перемещению есть. Для каких целей завел ее в склеп Тарашкин, выясню по дороге.

— Извини, не «Шевроле-Комаро», но ехать можно, — заводя двигатель, подмигнул я своей спутнице. Та отвернулась в окно, ничего не сказав. Машина дернулась, мы тронулись в путь.

Да, прямо вот так, в миниюбке и тапочках, с рваными колготками. Сидела и смотрелась в зеркальце из своей сумочке, подкрашивая губки.

— Слушай, Альфия, рассказала бы хоть, как ты тут оказалась? — я повернул под знак и полетел по шоссе.

Интересно, оттуда тут знак взялся дорожный? Впрочем, этот же мир просто проекция того мира, нашего, ничего удивительного. И тени вокруг, много теней, Москва все-таки. Тени на дороге, тени вдоль дороги, тени повсюду. Все освещается моими фарами и невидимым тусклым светом, когда фар нет. А тени выглядят как просто черные контуры в этом свете.

— Какая тебе разница? — повернулась ко мне девушка, — я в твою жизнь не лезу, и ты в мою не лезь.

— Интересная у тебя жизнь, насыщенная! — рассмеялся я, включая по инерции поворотник, — с вампирами встречаешься, в их склепы лезешь, сексом с ними занимаешься, — я посмотрел на Альфию, но на ее лице никаких эмоций не проявилось, — или ты не знала, кто он, этот твой генерал?

— Не знала, — кивнула девушка, — но догадывалась, — добавила, чуть подумав.

— А ты сам кто такой? Благородный охотник на вампиров? Имя то у тебя есть? — дерзко повернулась ко мне моя попутчица.

— Можно сказать и так, и имя у меня есть, Владимир меня зовут, я сотрудник шестого ОРЧ, слыхала про такое? — соврал я, перестраиваясь на другую полосу.