Круги на воде

Потому что позади всех, с вытянутой рукой, в которой дымился пистолет, стоял майор Котов.

Всё пришло в движение.

Алекс бросился ко мне. Споткнулся, рванулся к Антигоне. Потом глянул на меня, снова дёрнулся...

- Всё в порядке, - я махнул успокаивающе рукой. - Я цел.

И тогда он упал на колени рядом с девчонкой, руки обвили её шею...

Ну наконец-то он признается, - подумал я.

Но Алекс уже вставал. В руках у него посверкивал стальной ошейник, шипы его почернели, на кончиках их запеклась кровь.

Размахнувшись, шеф запустил ошейник куда-то мне за спину.

И тут я почувствовал жар.

Пока мы были заняты, костёр разгорелся не на шутку. Пылал крест, весело потрескивали наваленные вокруг дрова, трава вокруг пожухла от жара и посерела.

К нам, широко шагая по вытоптанной траве, направлялся майор Котов. На ходу он умащивал любимый ТТ в подмышечной кобуре, лицо его было строгим и сердитым, но глаза метали весёлые молнии.

- Ни на один день оставить нельзя, - ещё издалека начал он распекать Алекса. - Что вы тут без меня начудили?..

- Это не мы, Яшенька, - Алекс помог подняться Антигоне и сняв куртку, накинул ей на плечи. - Это всё ведьмы.

- Ведьмы? - майор опасливо покосился на полуодетых женщин. - А я вроде мужика видал. С рогами на башке.

Спрыгнув с алтаря, я на негнущихся ногах обошел камень и наклонился над поверженным Рогачём.

Оленья голова превратилась в маску с обломанным рогом, и откатилась далеко в сторону. Инок Софроний, вновь усохший, с тощими подростковыми руками и ногами, в обвисшем, залитом кровью и продырявленном пулями плаще, лежал на спине. В распахнутых немигающих глазах отражалось небо, нос заострился, а губы сделались почти невидимыми, бледными.

- Оп-па, - рядом со мной, уперев руки в колени, склонился Котов. - А я его по всему Валааму ищу. Это что ж такое?

- Верховный маг и чародей во всей своей устрашающей красоте, - ядовито прокомментировал Алекс.

А я протянул руку и вытянул за цепочку знакомую книгу... Она болталась на шее Софрония. Продырявленная пулей, в кровавых пятнах, она больше не представляла никакой ценности - я чувствовал, что теперь это обыкновенная пачка пергамента, зажатая меж двух деревянных, окованных медью пластин.

- Отдадим в Совет? - спросил я. Книга покачивалась на цепочке, продетой в петлю на корешке.

- Что-то больше не хочется, - Алекс вынул у меня из пальцев цепочку, завернул книгу в платок и спрятал в карман. - Как артефакт, ценности она больше не представляет, так что заберу в нашу коллекцию. Надо же тебе нормальное учебное пособие обеспечить...

Последнюю фразу он произнёс почти про себя, очень тихо. Я улыбнулся. Шеф в своём репертуаре: признаёт мои заслуги, но как бы вскользь, несерьёзно.

Чтобы я, не дай Бог, не зазнался.

Выпрямившись, я встретился взглядом с Антигоной. Цветочную корону она сорвала, огненные волосы рассыпались по плечам защитной Алексовой куртки.

- Ты как? - спросил я поверх спин склонившихся над трупом дознавателей.

- Не знаю, - она попыталась улыбнуться, но уголок рта дёрнулся в нервной судороге, а подбородок задрожал.

Не помню, как оказался рядом. Обнял, прижал к себе её рыжую голову - она как раз улеглась в ямку под грудной костью, где диафрагма... Антигона взбрыкнула ногами и отскочила от меня на безопасное расстояние.

Я почувствовал, как немеет лицо, как глаза становятся непрозрачными, серебряными...

- Дурак! Ты же весь в кровище! Все волосы мне измахратил, - она подошла сама, подлезла под руку, обняла сбоку, где майка была всё ещё чистой. - Баню надо будет натопить, - голос её сделался тихим, деловитым. - Я, конечно, больше ванну люблю, но без твоей бывшей подружки такую прорву воды фиг нагреешь.

Ведьмы! - я вспомнил об их существовании рывком, будто вынырнул из проруби. Огляделся, ища глазами знакомые полуодетые фигуры... Несколько женщин так и сидели на земле - там, где преклоняли колена перед своим повелителем. Сейчас руки их были бессильно опущены, волосы закрывали лица, сквозь них проглядывали пустые обречённые глаза.

Но здесь были не все. Я не видел Настасьи, не видел Алевтины, той чернявой бесовки, что кружила меня в лесу... Устремив взгляд на опушку, я поймал светлый проблеск - последняя ночная рубашка скрылась за ближними деревьями.

- Пускай побегают, - рядом воздвигся Владимир. Голова его гордо сидела на крепкой шее, синеватая от щетины челюсть непримиримо торчала вперёд. - Да далече не убегут. Всех переловим.

- Зубы мы им вырвали, - Алекс вытирал руки сорванным лопухом. Манжеты его рубашки были грязно-бурыми, но в целом шеф смотрелся огурцом. - Так что может, пусть их. А?.. Дамы всё-таки.

- Добрый ты, Сергеич, - ласково улыбнулся московский дознаватель.

- А вот хрен вам, - Котов выпрямился и теперь молодецки оглядывал лесной массив. - Перед законом все равны - хоть бабы, хоть мужики. Соучастие в убийствах монахов я им как здрасте оформлю. Если найду, конечно.

- Надеюсь, они сделают выводы и постараются схорониться подальше, - заметил шеф.