Капитан оправил перевязь и невозмутимо глядя на госпожу, доложил обо всём. Она слушала и лишь слегка сжимала пальцы, стараясь ровно держать руки на подлокотниках.
- Вы много сделали, капитан. Даже больше, чем мы собирались.
- Всё, что я делаю, я делаю для вашего дома, госпожа графиня.
- Мы обсудим ситуацию. Господа, подойдите ближе. Капитан, у вас есть что добавить?
- Я всё сказал. Разве что вас интересует список пленных. Должен сказать, ничего существенного. Даже обменять не на кого, в случае чего.
- Вот как. Дайте взглянуть. – Графиня небрежно расправила поданный ей листок бумаги. – Гм. Лекарь, артиллерист, пехотинец, пехотинец… А что здесь делает лекарь?
- Захотел сопровождать раненых. Среди пленных их… их немало.
- Постойте. – Она вгляделась в листок, расправила, разбирая неровный почерк. – Что это? Чьё это имя в конце списка?
- Это мой личный пленник, – нехотя ответил Орсо. – Я прибавил его для круглого счёта.
Ноздри Амелии хищно раздулись. Она скомкала в руке листок со списком.
- Капитан, после совещания вы приведёте этого человека ко мне. Я хочу его видеть.
Мальчик поковырял пальцем дверь, подвешенную на крепких, массивных петлях. Толкнул носком башмака широкий косяк. И то, и другое было сделано на совесть. Оглянулся на лекаря, пристроившегося на лавке, со своей неизменной корзинкой и сундучком, у стены узкой, длинной комнаты с подслеповатыми окошками. Комната едва ощутимо изгибалась, повторяя контур стены. Лекарь лишь недавно получил возможность присесть, и теперь с трудом расправлял ноги, вытирая с выпуклого лба обильный пот.
- Как наши раненые? – тихо спросил его командир. Он тоже сидел на лавке, откинувшись к стене и прикрыв глаза. Небрежно стёртая сначала ладонью, а потом платком копоть оставила на его лице замысловатые разводы.
- Кое-кто не доживёт до утра. – Лекарь покачал головой. – Хорошо, что мы принесли людей сюда, ведь оставь мы их на мостовой, я мог бы сказать так почти про всех.
Он поворочался немного, устраиваясь поудобнее на жёстком сиденье, сложил руки на животе и закрыл глаза. Вскоре раздалось мерное посапывание.
Мальчик подошёл к лавке и осторожно опустился рядом с лекарем. Посмотрел на командира. Повозил подошвами по каменному полу, тихо сказал:
- Нас всех казнят?
Барон тихонько фыркнул. Ответил вполголоса, не открывая глаз:
- Я попрошу, чтобы тебя сначала хорошенько выпороли.
- За что?
- Я велел тебе сидеть в палатке.
- А если бы вас всех поубивали?
- А тебе что за печаль?
Мальчик шмыгнул носом. Спросил:
- Рой умрёт?
- Возможно.
Барон посмотрел на мальчишку. Тот приглушённо сопел, размазывая по щекам слёзы.
- Скажи-ка мне, зачем ты бегал к герцогу Анри? Ради денег?
Тот открыл рот, глядя на барона округлившимися глазами.
- Ты думал, я не узнаю?
- А тебе что за печаль? – зло ответил мальчик, уставясь в пол, и яростно проводя чумазыми пальцами под носом.
- Просто интересно.
- Я хотел сделать тебе что-нибудь плохое.
- За что?
Мальчик опять зашмыгал носом, отвернувшись к стене.
- Я тебя ненавижу. Ты нас всех бросил. Ты всё время нам врал. Говорил, что ты простой купец. Когда мама пришла со свидания с тобой из тюрьмы, она была сама не своя!
- Послушай, Тео...
- Нам пришлось уехать из города. Мама продала лавку и дом за гроши. Никто не хотел давать ей настоящую цену!
- Ей дали развод?
- А как же. – Тео передёрнул плечами. – Мы уехали далеко на юг, поселились в маленьком городе. Там было много всяких торговцев, и мама вышла за одного из них. Питер с ним поладил, а я не смог. Как-то отчим опять кинулся на меня с палкой, а я взял, да огрел его кочергой. Он стал вопить, что разделается со мной. Ну, я и убежал из дома. Всё равно там было не житьё.
Скрипнула тяжёлая дверь, поворачиваясь в петлях, и пропустила капитана, сопровождаемого стражником. За ними вошёл сухощавый старичок и мальчишка, несший аккуратный сундучок.
- Я привёл вам нашего лекаря. – Капитан указал на старичка.
- Благодарю вас, капитан, вы очень любезны. – Барон Эверт выпрямился на скамье, оглядывая вошедших.
- Я должен отвести вас в зал цитадели. – Орсо скривился. – Поднимайтесь. С вами хочет говорить госпожа графиня.
Графиня Амелия стояла у стены, разглядывая повешенный между узких окон гобелен. Гобелен изображал супружескую чету, занятую соколиной охотой. Создатель этого полотна отдал дань рыцарским качествам дворянина, скачущего на огнедышащем коне с выгнутой, как у лебедя, шеей, и нежной женственности его дамы, глядящей волооким взором на благородного супруга. Длинные ноги вытканных коней легко попирали декоративные горы и причудливо выгнутые ветви растений.
Она обернулась на звук шагов. Неторопливо прошла к своему креслу, легко уселась, расправив юбки, сложила ладони одна на другой и посмотрела на вошедших людей.
- Капитан, благодарю вас. Думаю, вам следует пойти отдохнуть. Кавалер д’Боне, вы можете отойти.
Амелия взглянула на подведённого к ней человека и улыбнулась.
- Ну вот, мы опять встретились, барон Эверт. И теперь у вас нет статуса посла.
Барон слегка склонил голову в поклоне и рассеянно посмотрел на сидящую в кресле женщину.