Круглая Радуга (ЛП)

– Ах, bien... – они сдвигаются в сторону, и он заходит в разнобой канареечно-жёлтых шляп от Борсалини, обуви на пробковых подошвах из книжек комиксов, с громадными круглыми носками, до фига тех седельных прошивок контрастных цветов (таких как оранжевый на синем и, вечный фаворит, зелёный на лиловом), будничные стоны усмиряемого дискомфорта, обычно слышные в публичных туалетах, телефонные переговоры внутри тучи сигарного дыма. Ваксвинга нет, но один из коллег приостанавливает какую-то громкую сделку при виде его визитки.

– Что нужно?

– Carted’identit'e, проезд в Цюрих, Швейцария.

– Завтра.

– Место ночёвки.

Человек протягивает ключ от одной из комнат внизу. «Деньги есть?»

– Немного. Только не знаю, когда смогу—

Отсчитывает, прищуривается, перепролистывает. «Вот».

– Э…

– Всё нормально, это не в долг. Из прошлого заработка. Теперь, отель не покидать, не напиваться, держись подальше от девушек, что тут работают.

– О…

– Увидимся завтра.– Вернулся к делам.

Ночь Слотропа проходит с неудобствами. Никак не удаётся заснуть дольше, чем минут на десять. Боевые группы клопов совершают вылазки на его тело не без учёта уровня его сонливости. Алкаши стучат в дверь, алкаши и пропавшие без вести.

– Тайр, впусти меня, это Дампстер, Дампстер Вилард.

–Что за—

– Сегодня совсем плохая ночь, извини. Мне не стоило так врываться, от меня больше неприятностей, чем я того стою… слушай… я замёрз… я долго добирался...

Резкий стук. «Дампстер—»

– Нет, нет. Это Мюрей Смайл, я был с тобой в учебке, 84 рота, помнишь? У наших серийных номеров разница всего в две цифры.

– Мне надо было впустить… впустить Дампстера… куда он делся? Или я заснул?

– Не говори им, что я тут был. Пришёл сказать, что тебе не обязательно возвращаться.

– Правда? Они сказали, что ничего?

– Да, ничего.

– Хорошо, но они так сказали?– Тишина.– Мюрей?– Тишина.

Ветер звучно продувает железо пожарной лестницы, а внизу по улице кувыркается упаковочный ящик для овощей, деревянный, пустой, тёмный. Должно быть четыре утра.– «Пора возвращаться, блядь, я опаздываю...»

– Нет.– Только шёпот... Но с ним остался только её «нет».

– Эт кто? Дженни? Это ты, Дженни?

– Да, это я. О, милый, как хорошо, что я тебя нашла.

– Но я должен... – Они бы ей позволили жить с ним в Казино…

– Нет, я не могу.– Но что у неё с голосом?

– Дженни, я слышал твой парень убит, кто-то мне говорил, через день после Нового года… ракета… мне надо было прийти, посмотреть, как ты… только я не пошёл… а потом Они забрали меня в то Казино...

– Это ничего.

А где-то, тёмными рыбинами затаившимися вне углов отражения в течении этой ночи, Катье и Тантиви, два гостя, которых он хочет увидеть больше всего. Он пытается подправить голоса, что подходят к двери, смодулировать как на губной гармонике, однако, не получается. То, чего он хочет, запрятано слишком глубоко...

Перед самым рассветом стук становится совсем громким, упорным как сталь. Слотропу хватило ума не откликнуться на этот раз.

– Открывай давай!

– Военная полиция, открывай.

Американские голоса, голоса кантри, высокие и безжалостные. Он лежит, промерзая, думая выдадут ли его пружины кровати. Потому что впервые он слышит Америку, как она должна звучать для не-Американца. Позднее он припомнит, что более всего его изумила фанатичность, уверенность не просто в силе, а в правоте того, что они сделают… когда-то давным-давно ему говорили, что именно так будут вести себя Нацисты, а тем более Япошки—а мы всегда играли по-честному—но эти двое за дверью настолько же деморализуют, как ближний план Джона Уэйна (в ракурсе, что подчёркивает насколько у него раскосые глаза, смешно: как ты до сих пор не замечал), орущего БАНЗАЙ!

– Погоди, Рой, вон он—

– Хопер! Иди сюда, падла—

– Вы больше не запхнёте меня в смирительную рубаааашку!– Голос Хопера гаснет за углом, военная полиция бросаются в погоню.

Слотропу доходит, вместе с рассветом за жёлто-коричневой занавеской в окне, что это его первый день За Пределами. Его первое утро на свободе. Он не обязан возвращаться. Свободный? Что такое свободный? Он наконец-то засыпает. Ближе к полудню молодая женщина заходит в комнату, открыв дверь своим ключом, и оставляет документы. Теперь он Английский военный корреспондент Йан Скафлинг.

– Вот адрес одного из наших людей в Цюрихе. Ваксвинг желает вам удачи и спрашивает что вас так задержало.

– То есть он ждёт ответа?

– Он сказал, чтоб вы об этом подумали.

– А скажи-и-и-те,– его только что осенило,– а почему вы мне помогаете? Так вот бесплатно и вообще?

– А кто его знает? Нам приходится играть по схемам. Должно быть, есть какая-то схема, в которой вы находитесь, на данный момент.

– Э…