Круглый год

Дмитрий Ильич Ульянов, младший брат Владимира Ильича Ленина, родился в 1874 году и городе Симбирске (ныне Ульяновске) Учился он в гимназии, потом поступил в Московский университет на медицинский факультет. Ещё студентом Дмитрий Ильич принимал активное участие в марксистских кружках и в 1897 году был арестован. Окончить медицинский факультет ему удалось лишь после освобождения из тюрьмы. В 1900 году Дмитрий Ильич вошёл в организацию „Искры“, а в 1903 году вступил в партию и стал вести революционную работу в различных городах России и Крыма.

В январе 1904 года его арестовали, и он просидел в Киевской тюрьме почти год.

Во время подготовки и проведения Октябрьской революции Дмитрий Ильич вёл большую пропагандистскую работу среди рабочих Крыма и моряков Черноморского флота. После Октября он был членом Крымского ревкома, наркомом здравоохранения республики. С конца 1921 года он работал в Москве в органах здравоохранения.

Дмитрий Ильич написал книгу „Воспоминания о Владимире Ильиче“. В „Круглом годе“ мы печатаем несколько глав из этой книги.

ИГРЫ

На дворе и в саду у нас было много разных детских игр. Вспоминаю из раннего детства игру в лошадки, когда мы носились по двору и по аллейкам сада, один за кучера, другой за лошадь, соединившись верёвочкой друг с другом. Володя был старше меня на четыре года, поэтому, когда он бегал за кучера, постёгивая меня хлыстиком, всё было хорошо, когда же я впрягал его в виде лошади, он очень быстро вырывался и убегал от меня. Догнать его я не мог, и тогда, помню, однажды я безнадёжно сел на траву и стал говорить, что так играть нельзя: он сильнее меня и, когда ему вздумается, убегает от меня, что никогда, мол, не бывает, чтобы лошадь убегала от кучера, и поэтому он должен бегать за кучера, а я за лошадь. На это Володя ответил: — Лошадь всегда сильнее человека, и ты должен уметь подойти к ней с лаской, покормить её чем-нибудь вкусным, например чёрным хлебом с солью, что лошади очень любят, и тогда лошадь не будет убегать от тебя и будет послушной.

Впоследствии, помню, я бегал в лошадки чаще с кем-нибудь из сверстников или с сёстрами. На этом дворе играли мы всей нашей компанией, с Аней и Сашей, в чёрную палочку, причём тот, кто «водил», должен был, начиная искать, громко возглашать: «Чёрная палочка пришла, никого не нашла, кого первого найдёт, того с палочкой пошлёт». Помню, что я часто ждал в этой игре, чтобы меня «выручил» Саша, который выбегал из своей засады обычно последним.

Вспоминаю игру в «брыкаски», которую выдумал, очевидно, Володя, когда ему было около восьми лет. Играли он, сестра Оля и я. Это, собственно, не была игра в обычном смысле слова — никаких правил, ничего твёрдо установленного. Это была импровизация, фантазия в лицах и действиях. Конечно, главным действующим лицом был Володя, его фантазия, его инициатива. В эту фантастику он вовлекал нас, младших, — меня и Олю. Какую роль мы играли, что должны были делать? Заранее ничего не было предусмотрено. Володя сам свободно фантазировал и осуществлял эту фантазию в действиях. Что такое «брыкаска»? Это не то человек, не то зверь. Но обязательно что-то страшное и, главное, таинственное.

Мы с Олей сидим на полу в полутёмной зале нашего симбирского дома и с замиранием сердца ожидаем появления «брыкаски». Вдруг за дверью или под диваном слышатся какие-то звероподобные звуки. Внезапно выскакивает что-то страшное, мохнатое, рычащее, это и есть «брыкаска» — Володя в вывернутом наизнанку меховом тулупчике. Может быть, «брыкаска» сердитая, злая: от неё нужно бежать, прятаться под диван или под занавеску, а то укусит или схватит за ногу; а может быть, она только по виду страшная, а на самом деле добрая, и от неё совсем не надо бегать, можно даже с ней подружиться и приласкать её. Этого никто не знает. Всё зависит от её настроения. Полумрак, мохнатое существо на четвереньках... Оно рычит и хватает тебя за ногу. Страшно! Возня, визг, беготня, грозное рычание «брыкаски» то под диваном, то на диване, то в зале, то в совершенно тёмной прихожей (передней). Затем внезапно обнаруживается, что «брыкаска» добрая, не кусается и не щипается и её можно спокойно погладить по шёрстке. И уже нисколько не страшно, даже очень весело, «брыкаска» выделывает удивительные номера и подплясывает, мы за ней кто во что горазд...

Ясно, что для такой игры было совершенно необходимо, чтобы старших не было дома, а то всякий интерес пропадает: внесут в залу лампу, велят вылезать из-под дивана, а «брыкаске» в вывернутой шубе определённо влетит.

И вот помню, когда Володя или Оля таинственно сообщают мне как большую радость, что сегодня вечером папа с мамой куда-то уходят и мы будем играть в «брыкаски».