Круглый год с литературой. Квартал второй

А с другой стороны, в Литературном институте, где он вёл семинар поэтов, поддерживал прогрессивных своих учеников и не продвигал в печать плохих стихотворцев. Он позвонил мне, когда я был одним из руководителей семинара поэтов на Всесоюзном совещании молодых и очень просил за Вадима Степанцова, лидера маньеристов. «Это настоящее, – говорил он. – Степанцов остаётся в литературе».

У Льва Ивановича трудно выбрать хорошие стихи. Но неплохие у него попадаются. Например:

Вновь залаяла собака,
Я смотрю через кусты, —
Но беззвучно-одинаков
Мир зелёной темноты.
Дрогнет лист, да ветер дунет…
Как часы остановить?
Ты сказала накануне,
Что приедешь, может быть.
Возвращаюсь в мир тесовый.
Длинен вечер в сентябре.
Только сяду – лает снова
Та собака на дворе.
Ведь не злая же, однако
Всё мудрует надо мной!
…Просто глупая собака,
Просто скучно ей одной.

Умер 31 декабря 1976 года.

* * *

30 мая 1877 года родилась Елена Гендриховна Гуро, русская поэтесса и художница, писавшая ещё и прозу.

Вместе со своим мужем музыкантом и художником-авангардистом М. Матюшиным она входила в круг кубофутуристов-«будетлян» (наиболее известны из них Велимир Хлебников, Давид Бурлюк, Василий Каменский). Самая прославленная её книга «Небесные верблюжата» вышла через год после её смерти (она умерла 6 мая 1913-го) в 1914 году. Её творчество вызывало сочувственные отклики даже у тех, кто не принимал футуристов, например, у Блока или Ходасевича.

Для творческой манеры Елены Гуро характерен синкретизм поэзии и живописи. Живописью она занималась серьёзно, иллюстрировала книги, в том числе и свои, писала живописные полотна, портреты.

Интерес к ней пробудился после выхода в 1968 году книги американского слависта Владимира Маркова «Русский футуризм». С тех пор написано много работ как о её творчестве, так и о связи её творчества с поэзией Маяковского, или со стихами раннего Заболоцкого, или с творчеством других поэтов и художников Серебряного века.

Цитировать её трудно. Ей присуща заумь.

Вот подобрал стихотворение «Лень», в котором зауми почти нет:

И лень.
К полудню стала теплень.
На пруду сверкающая шевелится
Шевелень.
Бриллиантовые скачут искры.
Чуть звенится.
Жужжит слепень.
Над водой
Ростинкам лень.

* * *

«Шестнадцатого сентября в редакции я прочитал очерк Б. Лапина и З. Хацревина, переданный из Киева по телефону. Они писали, что немцы подошли вплотную к городу, но киевляне не унывают: «Как всегда многолюден и шумен Крещатик. По утрам его поливают из флангов, моют, скребут… Начались занятия в школах… Во всех переулках баррикады… Очередь у кассы цирка…» Четыре дня спустя по Крещатику шагали немцы.

Лапин и Хацревин уехали на фронт еще в июне. В августе они приехали в Москву. Хацревин заболел. Редакция «Красной звезды» торопила, и через неделю они снова уехали в Киев. В начале сентября Лапин позвонил из Киева, шутил, говорил, что скоро, наверно, увидимся…