Кругом измена, трусость и обман. Подлинная история отречения Николая II

Главный смысл поездки А. И. Гучкова и В. В. Шульгина заключался в том, чтобы «отречение» Императора прошло при представителях (свидетелях) нового правительства. Это они, думские посланники, должны были привезти от царя манифест, объявляющий о конце его царствования.

Это предположение подтверждается и обстоятельствами прибытия Гучкова и Шульгина в Псков. Вот как его описывает Д. Н. Дубенский: «Из ярко освещённого вагона салона выскочили два солдата с красными бантами и винтовками и стали по бокам входной лестницы. По-видимому, это были не солдаты, а вероятно, рабочие в солдатской форме, так неумело они держали ружья, отдавая честь „депутатам“, так не похожи были даже на молодых солдат»^{965}.

Гучков с Шульгиным приехали в Псков не просто так, приехали со своей «гвардией» (вспомним «красную гвардию» Чхеидзекак представители новой власти. Нам могут возразить, что общеизвестно, что В. В. Шульгин был националистом и монархистом. Однако «монархизм» Шульгина ничем не отличался от «монархизма» Гучкова. Великий Князь Николай Михайлович писал о Шульгине, что в нём всё дышит злобой к монархии, к Государыне и Государю, причём Шульгин «этого вовсе не скрывает и говорит „о возможности цареубийства“»^{966}.

Но почему эти представители новой власти так спокойно и безбоязненно прибыли в Псков в полной уверенности, что уедут обратно с подписанным царём манифестом об отречении?

Потому что к моменту приезда Гучкова и Шульгина уже был готовый манифест об отречении Императора Николая II от престола.

По всей вероятности, в планах заговорщиков было два варианта действий. В случае если Император Николай II согласится на отречение от престола, он после подписания манифеста должен быть доставлен в Царское Село и там официально подтвердить своё решение. Если же Император от престола отрекаться отказывался, то отречение должно всё равно состояться путём объявления заранее подготовленного фальшивого манифеста. Таким образом, Россия была бы поставлена перед свершившимся фактом.

Была ли передача престола Великому Князю Михаилу Александровичу «внезапным решением» Императора Николая II?

А. И. Гучков и В. В. Шульгин прибыли в Псков поздно вечером, около 22 часов 2 марта. События, происшедшие затем в императорском вагоне, известны нам из многократно опубликованных воспоминаний. Эти воспоминания полны противоречий и взаимоисключающих подробностей, но тем не менее делают однозначный вывод: ночью 2 марта Император Николай II отрёкся от престола в пользу своего брата Великого Князя Михаила Александровича.

Это утверждение воспринимается как аксиома на протяжении вот уже почти века. При этом никто не задаётся вопросом: а мог ли Император Николай II передать престол своему брату, Великому Князю Михаилу Александровичу?

Н. В. Рузский рассказывал, что, когда он вошёл с опозданием в вагон-столовую императорского поезда, там уже находились А. И. Гучков и В. В. Шульгин, которые сидели за столом напротив Государя. Кроме них в салоне присутствовал граф В. Б. Фредерикс, а также некто, кто «сидел и писал»^{967}.

Этот «некто», по словам А. А. Мордвинова, был начальник военно-походной канцелярии Его Величества К. А. Нарышкин, которому «было поручено присутствовать при приёме и записывать всё происходившее во избежание могущих потом последовать разных выдумок и неточностей»^{968}.

Судя по записям К. А. Нарышкина, А. И. Гучков начал говорить первым. Он сообщил о событиях в Петрограде, а затем сказал, что единственный путь спасения России, спасения монархического принципа и династии — это «передать бремя верховного правления в другие руки».