Кругом одни соблазны

– Ну, что вы, действительно не понимаете? – она по-своему истолковала мое молчание. – В постель он пытался ее затащить! Теперь понятно?

Я тихонько тронула ее за руку:

– Это очень серьезное обвинение, Ириша. Почему ты сделала такой вывод?

– Я знаю, что говорю. И еще надо покопаться, кто в Таниной смерти виноват. Он и сейчас роль «отца в трауре» играет. Не верю я ему. Если бы Эдуард Иосифович с ним вместе не зашел, я бы подумала, что в Таниной смерти виновен дядя Игорь. Знали бы вы, как Танюша завидовала, что у меня отец хороший. Мы с Таней дневниками обменивались, пожелания друг другу писали. Я в ее дневнике такое прочитала, что у меня волосы дыбом встали.

– Какими дневниками? Вы что, дневники вели?

– Ну, да. Не каждый день, правда, описывали, только разные памятные события.

– А дневник Танин сейчас где? – меня это так заинтересовало, что я вся напряглась.

– У меня, – просто сказала девочка. – А мой был у Тани. Но я забрала его после ее смерти.

Я даже поверить в такое везение боялась.

– Ириша, дай мне его посмотреть, пожалуйста.

– Извините, Татьяна Александровна, я не могу этого сделать. Тане бы не понравилось, что чужой человек читает ее дневник.

– Ну о чем ты говоришь, девочка? Совсем даже наоборот. Ее дневник, как дар божий. Ведь он поможет внести ясность. Неужели ты думаешь, что Танюша не хотела бы этого? А Игорю Игоревичу я тоже абсолютно не верю.

Тут я немножко подыграла девочке, чувствуя ее неприязнь к Ковалеву. По-моему, это возымело действие. Иришка сдалась:

– А вы отомстите за Таню?

– Я не мститель, Ирочка. Но я сделаю так, что истинный убийца понесет наказание, и тогда жизнь не покажется ему сахаром. А в милиции про дневник не знают?

– Не-а. Им ведь и без того все было ясно. Зачем им мои показания? А про дневник даже тетя Валя не знает.

– Вот и отлично. Возможно, дневник и поможет мне найти убийцу. Ведь в Таниной смерти обвинили человека, которого я когда-то очень хорошо знала: мы с ним в одном классе учились. Даже в университет поступать вместе собирались.

– Да? – Иришка была заинтригована.

– Да. На психологический факультет. Но потом жизнь развела нас. Я вот сыщиком стала, а он, как и мечтал, психологом.

– Психологом? Так вот почему Танюха с ним пришла! Она тоже психологией увлекалась. Понимаете?

– Ты умница, Ириша.

Я ведь, собственно говоря, тоже искала точки соприкосновения. Ну где, например, Леша познакомился с этой девочкой и что их могло связывать?

– А ты, Ирочка, где была в это время? Вы ж с ней не разлей вода были?

– А у меня уроки позже закончились.

– Понятно. – И я осторожно, боясь, как бы она не передумала, напомнила про дневник.

– Сейчас, – Иришка ушла в свою комнату, откуда вернулась через пару минут, неся в руках общую тетрадь в дерматиновом переплете. Она протянула ее мне со словами: – Не знаю, правильно ли я делаю.

Я успокоила ее:

– Конечно, правильно. Это поможет мне найти убийцу. Так, значит, ты в тот день пришла позже Тани?

– Да, она тоже ко мне тогда прибегала – вся заплаканная, от маминых вопросов только отмахнулась. Мама потом корила себя, что не задержала ее. Только кто ж знал, что так получится? Таня ведь была очень эмоциональной, и мама в тот момент не отнеслась серьезно к ее слезам.

– Скажи, Ирочка, а Таня давно знала того человека, которого потом в убийстве обвинили?

– Нет, недели две всего, – уверенно ответила Иришка, – это точно. Я всех ее знакомых хорошо знаю, и у нас с ней друг от друга секретов не было.

– А вот как ты думаешь, не могла Таня поплакаться в жилетку малознакомому человеку? Особенно тем, чем с тобой поделиться не могла?

– Со мной она всем делилась, я же говорила. Но могла и с чужим, если очень плохо было.

Для меня картина в основном уже начала вырисовываться, но надо как следует думать.

– Спасибо тебе, милая Ирочка, ты мне очень помогла. Дневник я верну через пару деньков. Ты его, наверное, на память сохранить хочешь?

– Да. Вы только не говорите о нем тете Вале. Хорошо?

– Я не скажу, Ириша. Но думаю, ты сама ей об этом скажешь. Со временем. Когда поймешь, что у нее на этот дневник прав больше. Ведь она – ее мама. Ей бы тоже хотелось, наверное, иметь что-нибудь на память. И у меня к тебе просьба: не говори никому, что я детектив. Я всем корреспондентом представилась.

– По рукам, – она улыбнулась.

Положив трофей в сумочку, я распрощалась с девочкой.

Вышла из подъезда и села в машину. Все, домой. Я почти физически ощутила, как на меня наваливается усталость.

* * *

Машинально давя на газ, переключая скорости, тормозя перед светофорами, я напряженно думала о происшедшем.

Когда добралась до дома, то первым, кого я увидела, опять был Вадим. Конечно, я испытывала усталость, но человека тоже надо поблагодарить за машину. Пришлось изобразить дежурную улыбку. Не знаю, насколько искренней она получилась, но ему, похоже, понравилась.

– Танюша, привет. Ну, как тебе моя лошадка? – он кивнул на свой «Опель».

Теперь пришлось изображать восторг. Не скажу же, что ехала домой на автопилоте и что, если бы меня вез ишак, я бы все равно не заметила.