Кругом одни соблазны

Главное, чтобы этот слушатель не перестарался. Но держать процесс под контролем мне вполне по силам.

Официантка принесла поднос с моими яствами и пожелала приятного аппетита. Как все здесь мило.

– Можно к тебе присоединиться? Не помешаю работе по дедуктивному методу?

– Пожалуйста-пожалуйста. Я даже рада пообщаться.

– Правда? – он обрадовался и, сделав свой заказ, пошел на абордаж: – Таня, а вечером ты не сильно занята?

– Как тебе сказать, – я решила подразнить его немного, – у меня свидание вообще-то запланировано.

– Вот как. А я... Спасибо большое, – поблагодарил он официантку и продолжил мечтать вслух: – Я думал, что застану тебя вечером дома.

Малыш был явно разочарован. Смилостивимся:

– Это деловое свидание и совсем ненадолго. Около пяти мне надо заехать к одной женщине и кое-что ей сказать.

– И все?!

– И все.

Мы договорились встретиться у меня. Вадим работал до пяти. Он поспешно проглотил свой обед и испарился – перерыв закончился. А мне спешить было некуда. Вынужденная остановка.

Но кое-что я для себя все-таки решила. И, вернувшись в «девятку», позвонила Кире:

– Володя, мне совершенно необходимо посмотреть дело «серийного убийцы». Его же вернули на доследование? Придумай что-нибудь. Ты же умница. Ничего невозможного нет. Ведь так?

Через полчаса я листала пухлую папку, где были запротоколированы все «подвиги» этого изверга. Просто волосы на голове шевелятся, когда все это читаешь.

Для себя я сделала вывод, что последнее преступление все же выбивается из общего ряда. Все-таки просматривался, на мой свежий незамыленный взгляд, совсем другой почерк.

Во-первых, для того типа совсем нехарактерно «забегать на огонек» к своей будущей жертве и убивать ее в квартире. Он предпочитал подкарауливать девочек в темном переулке вечером. Во-вторых, он ни разу до этого не воспользовался наркотиком.

Хотя все течет, все меняется. Может, у него новый этап.

– Чаю хочешь, Тань? – Киря вошел в кабинет с банкой воды.

– Давай! За компанию, говорят, и жид удавился.

Пока он готовил чай, я курила и думала, думала и курила...

– Ты знаешь, Володя, у меня такое впечатление, что последнее убийство совершил совсем другой человек. Почерк, как он ни старался, несколько отличается. А потом, я просто нутром, как говорится, чую.

Киря пожал плечами, разливая чай по стаканам, и сказал:

– Во всяком случае, он хотел походить на него. Тогда остается одно: у Ковалева есть такой враг, который ненавидит его всеми фибрами. Только так. Альтернативы не вижу.

– Я тоже. И одна интересная мысль у меня все-таки есть. И очень может быть, что она окажется верной. А может, и не окажется.

– Поделись.

– Рано. Чуть позже. Я сначала в этом сама должна убедиться.

* * *

– Ваше слово, дорогие косточки. Вам оказывается чрезвычайное доверие.

Я беседовала со своими магическими двенадцатигранниками, сидя в своем автомобиле прямо у здания УВД.

Уж они-то постарались «угодить» своей хозяйке и выдали комбинацию:

36+20+2 – «Выходите замуж при первой предоставившейся вам возможности».

– Шарман. Ну это вообще ни в какие ворота. Прямо вот так сейчас все брошу и побегу платье покупать подвенечное. Кошмар какой-то. Ни грамма моральной поддержки.

Повозмущавшись немного вслух, я успокоилась. Они ж прикалываются. Решили мне настроение поднять. Это у них иногда бывает. Кости тоже надо чувствовать: какую информацию как воспринимать. А я этот процесс четко контролирую и в таких случаях поступаю с точностью до наоборот. В гаданье нюх надо иметь. С моим нюхом всегда полный порядок. И на вопрос: «Сколько будет дважды два?» – я, как прирожденный бухгалтер, отвечу: «А сколько надо?»

Я выкурила еще одну сигаретку и отправилась к Елене Владимировне.

* * *

Она открыла мне дверь и приложила палец к губам, призывая к молчанию.

– Тихо, – прошептала, – муж спит, не надо, чтобы он проснулся. Проходите.

Она проводила меня на кухню и поставила чайник на плиту:

– Бутербродов с сыром хотите?

Я пожала плечами:

– Вообще-то я не голодна. Спасибо. Я к вам по делу, Елена Владимировна.

– Я поняла, собственно говоря.

Она все же поставила на стол тарелочку с сыром, нарезала хлеба и приготовила чайные чашки.

– Вы не суетитесь, Елена Владимировна, присядьте лучше. Мне надо обсудить с вами сразу несколько вопросов.

– Каких?

– Во-первых, по поводу Игоря Игоревича я хотела вам сообщить, что...

Она восприняла это спокойно, с достоинством выслушала меня и грустно кивнула головой:

– Я была просто уверена, что в конечном итоге он именно так и поступит. Вообще-то он хороший человек. Обидно, конечно, что не выдержал такой проверки на прочность. Сломался. Но кто за себя самого может поручиться, что в точно такой же безвыходной ситуации поступит благороднее. Осудить человека всегда легко. Сложнее понять. Я все-таки буду стремиться понять его. Он и так несчастен и одинок на данном этапе. И уже наказан. Более страшного наказания, чем муки совести, и представить себе трудно...