Круговая оборона

Поговаривали, что у него самого был фронтовой роман с медсестрой. Да и не с ней одной – Леонид Брежнев в молодые годы пользовался исключительным успехом у женщин. Чего греха таить, именно на это и рассчитывал осторожный Алексей, потому как вся эта история с замполитом Будякиным уже изрядно ему надоела. Кроме того, тревогу вызывала и дальнейшая судьба Карины.

* * *

Между тем политрук Будякин пытался всячески повлиять и на комиссию, и на ее руководителя – Брежнева. Как только офицеры политуправления прибыли на батарею, Будякин использовал любую возможность, чтобы вылезти вперед, подчеркивая, что именно по его рапорту они и прибыли сюда – «для наведения порядка и приведения морально-психологического состояния на батерее в надлежащую норму», как косноязычно выразился горе-политрук.

– Как же так, товарищ политрук, разве до того морально-психологический уровень на артиллерийской батарее был «не в надлежащей норме»?.. Как же тогда батарея сражается все это время?..

– Да, вот так получается, товарищ полковник – считаю, что командование проявляет излишнюю вольность с подчиненными. – Замполит Будякин грубо нарушил субординацию, позволив себе обратиться к старшему по званию без разрешения своего командира.

Алексей и старший политрук Иванов озадаченно переглянулись: глупый напор в обращении к Брежневу политрука Будякина отнюдь не красил последнего. Виктор Ефимович вознамерился было сделать замечание излишне ретивому подчиненному, но Алексей едва заметно качнул головой. Не нужно мешать противнику совершать ошибки – командир батареи едва заметно, уголками губ обозначил улыбку.

– А куда смотрели вы лично – заместитель командира по военно-политической и партийно-воспитательной работе? Политрук ведь должен воспитывать личным примером, – заметил Брежнев.

Командир батареи прекрасно его понимал: человек – с дороги, только что преодолел несколько сотен миль по морю под вой гитлеровских бомбардирощиков и грохот корабельных зениток. К тому же прибыл не только Леонид Ильич, но с полковником – еще офицеры политуправления. Они ведь тоже были вымотаны тяжелым морским переходом.

Будякин растерялся, но только на секунду, после чего продолжал, что называется, «переть буром».

– Так я это… Как раз и подал рапорт для того, чтобы обратить внимание военно-политического руководства на недопустимость действий начальства… Если вы, товарищ бригадный политрук, дадите соответствующие указания…

– Я думаю, товарищ политрук, что указания будет диктовать вам совесть политработника, – чуть прищурясь, ответил Брежнев.

– Так точно, товарищ бригадный политрук… – вновь растерялся Будякин.

– Вот и хорошо, а что же хозяин батареи?.. – широко улыбнулся Леонид Ильич.

– Здравия желаю, товарищ бригадный политрук! – Алексей уверенно, как и подобает радушному хозяину, выступил вперед. – Баньку примите с дороги, а каюты для вас и офицеров Политуправления уже готовы. После обеда можем начать инспекцию.

Слова командира батареи прервало отрывистое рявканье 85-миллиметровых зениток, ударили малокалиберные «скорострелки». На поверхности ахнуло несколько мощных взрывов. С потолка посыпались сухие, пыльные струйки земли.

– Весело тут у вас, товарищ комбат, – прищурился Брежнев.

– Так точно, товарищ полковник, «фрицы» скучать не дают.

Баня находилась не в самом железобетонном массиве батареи, а рядом. Просторная землянка была хорошо замаскирована, а внутри раполагались парная и предбанник. Начальник войскового хозяйства техник-индендант Бордюк заготовил душистые эвкалиптовые и дубовые веники, так что попарились знатно!

– Спасибо, Яков Павлович, удружил так удружил! – от души поблагодарил техника-интенданта комбат.

* * *

Баня с душистыми эвкалиптовыми вениками освежила улыбчивого черноглазого и бровастого бригадного политрука. Пива не было, вместо него из Инкерманских штолен привезли изрядный запас марочного шампанского.

– Ого! Вот это роскошь – вместо пива в бане шампанское подают! – рассмеялся Брежнев. Но тут же посерьезнел: – Чего же хочет этот ваш замполит Будякин?.. Как я погляжу, он… э-э-э… чересчур уж напористый, – заметил Брежнев, пожевав губами.

– Чудак он на букву «м»! – неожиданно зло ответил Виктор Ефимович. Оно и понятно: ведь Будякин круто подставил прежде всего его – начальника партийной организации бронебашенной батареи. А вопросы конъюнктуры в военно-партийных органах СССР всегда стояли особенно остро.

– Так а в чем, собственно, дело? – Брежнев внимательно посмотрел в глаза Алексею.

– Дело в том, что я полюбил девушку из зенитного дивизиона. А этот Будякин решил затеять интригу и выставить командира батареи в нелицеприятном свете.

– Понимаю… Девушка красивая?

– Самая лучшая, и другой не надо!

– Что ж, пиши рапорт, комбат – будем разбирать твой вопрос… – многозначительно ответил Брежнев.