Круговерть бытия 2

Но и далее Клаузевиц, светильник разума с засохшей батарейкой, сторонился реального военного дела. Бежал от него как черт от ладана. Пристроился в Берлине руководить военной академией и посвятил себя исключительно теоретическим вопросам. В которых он разбирается меньше, чем любой казачий вахмистр. Без задних мыслей жил. И без передних тоже. На каком этапе этот Клаузевиц, уча молодежь, решил, что он гений и поспешил осчастливить своим открытием все человечество — не знаю. И знать не хочу.

Но это была только присказка. Сказка будет впереди. В 19 веке в России был свой знаменитый военный теоретик. «Наш Клаузевиц.» Звали его Ростислав Фадеев. Талантище! Сунь-Цзы рядом не валялся.

В определенный этап времени египетский правитель — хедив Ибрагим решил продать свою долю Суэцкого канала. И долго колебался, выбирая между французами и англичанами. Так как было козе понятно, что новые владельцы приобретут огромную власть в его государстве. Выбор был для Египта только в преобладании влияния Великобритании или Франции. Поэтому, хедив, пораскинув мозгами, решил обратиться к третьей стороне. К России, отводя ей роль «честного брокера».

Хедив Ибрагим попросил Р. Фадеева заняться переобучением египетской армии. На современный лад. В качестве главного военного инструктора-специалиста. С неограниченными полномочиями и за большие деньги.

Тем более, что и большие деньги должны были после продажи канала образоваться. А хедив решил, что обученная по-современному армия будет лучшей опорой его самодержавной власти.

Да и к кому правителю Египта было еще обращаться? Сунь-Цзы давно мертв, дедушка Клаузевиц умирает и выжил из ума. Остается третий великий теоретик — Фадеев. Ростислав несколько лет переобучал египтян. А потом англичане сумели его успешно выпереть восвояси.

Но в скором времени разразилась русско-турецкая война за освобождение Болгарии. И египетская армия ( а Египет числился вассальным владением султана), верная присяге, вступила в войну на стороне турок. И всех неприятно поразил ужасный уровень обучения солдат египетской армии.

И что же сказал Фадеев? Во всех великосветских салонах он ликовал: «Вот видите, как ужасно я обучил египтян? И теперь они мало боеспособны против русских солдат. Тем самым, я сберег немало русской крови».

Не берусь утверждать, что наши отцы-командиры Витгенштейн, фон Дибич, Гейсмар, Бенкендорф, Рот, Ридегер, Сухтелен, Физи, Клюген-Клигенау, барон Розен и барон Врангель не думают точно так же. И на вопрос: «чем занимается Ваш папа?» Всегда отвечают: «онанизмом». Не думаю, что было модно отвечать именно так.

А за ними стояло все европейское население, многочисленное и воинственно настроенное, подстрекаемое всеми кто ненавидит Россию, озлобленное после разгрома Наполеоновского нашествия. С беззастенчивой откровенностью эти мнения о необходимости нового крестового похода «против русского варварства» поддерживались всеми европейскими правительствами.

Кстати, о птичках. Вот, ей богу, когда я слышу о нашем генерале и бароне Гейсмаре мне так и вспоминаются строчки из Ильфа и Петрова: «Два молодых человека — двадцатилетний барон Гейсмар и сын видного чиновника министерства иностранных дел Долматов познакомились в иллюзионе с женой прапорщика запаса Марианной Тиме и убили ее, чтобы ограбить». Как с натуры писано! Не в бровь, а в глаз!

А враги наши еще не унывали. Как только нас, казаков, оттянули обратно и начались снова мелкие стычки, османы приободрились. Проповеди, воспламеняющие мусульманское население во всей Османской империи, следовали без перерыва. В них турки объявлялись как «святой народ», изнемогающий в борьбе с безбожными гяурами, которые во всем виноваты.

Османская империя называлась Святой землей, подвергшейся нашествию диких варваров, а султан — идеалом всемогущества и неисчерпаемого богатства, щедро делящегося деньгами с любым из гази. Фанатики всех племен и мастей спешили присоединиться к борьбе.

К Шумле все подходили и подходили сильные отряды. Турки завладели инициативой по всему фронту.

А так как новые солдаты и башибузуки теперь почти не видели русских, то они быстро решили, что все успехи наши — басня. Снова в расположение русской армии турки без конца засылали летучие отряды конницы. За которыми нас «мудрые» начальники, сберегая силы своих солдат, и заставляли бегать. Чтобы положить конец неистовствам башибузуков.

И это было так же трудно, как осушить море, не перекрыв впадающие в него реки. Так как отчаянные головы у мусульман не переводились. А мы лишь нашивали все новые гнилые заплаты «на многочисленные дыры в гнилом платье.»

Не понимаю, неужели надо обязательно гоняться за отчаянным врагом, в то время как мы уже превентивно научились успешно громить его скопища? Можно же просто выжечь эти разбойничьи гнезда! Богатая же земля ждет своего хозяина! Но к сожалению, моего мнения никто не спрашивал, поэтому приходилось помалкивать и тянуть свою лямку.

Между тем военное лихолетье продолжалось. Тягучие монотонные дни текли, словно бы капли расплавленного свинца тяжело падали в лохань с водой.