Круговорот наших снов

— Пожалуй, да, — соглашаюсь я. На его лице расцветает довольная улыбка. Внимательней присматриваюсь к нему. Очень любопытно, что за люди интересуются моими картинами. Передо мной явно уверенный в себе состоявшийся мужчина. Идеально сидящий дорогой костюм и крутые часы на запястье прямо кричат об этом. Ему около сорока. Модная короткая прическа, на висках проглядывают первые седые пряди. Льдисто-серые глаза быстро пробегаются по моей одежде. На мне все те же рваные джинсы, подвернутые снизу и открывающие щиколотки, плотно обтягивающая грудь футболка. Волосы небрежно подобраны в хвост. Кажется, он думает, что я зашла сюда просто поглазеть. Кончики тонких губ приподнимаются в понимающей усмешке. Так-так. Значит, мои картины нравятся снобам? Даже не ожидала.

Слышу, как сзади открывается дверь кабинета, и поворачиваю голову. Мужчина отходит от меня и направляется к выходу. А я смотрю на Ларису и Кирилла. Они стоят в дверях. Вижу, как женщина мягко кладет пальцы на локоть собеседника. Как не отрывает от него глаз и придвигается чуть ближе. И не могу не отметить, что они прекрасно смотрятся вместе. Почти идеальная пара. Почти — потому что Кирилл выглядит не очень довольным. Может, ему неудобно, что я наблюдаю эту сцену? Снова отворачиваюсь к стене.

Через пару минут за спиной опять хлопает дверь, а Кирилл подходит ближе. Кивает на картину и спрашивает:

— Твоя? — я молчу, он поворачивается и читает подпись: — Кенан? Подожди, это что, твой псевдоним? Мужской?

— Не здесь, — недовольно ворчу я. Кирилл еще раз внимательно осматривает картину, потом говорит:

— Ладно, пошли отсюда.

Но как только садимся в машину и трогаемся с места, сразу возвращается к своему вопросу. Вздыхаю и объясняю:

— Кенан — прямая отсылка к моему имени. Библейский персонаж, правнук Адама и Евы.

— Но почему мужское имя? В библии полно женских.

— Все очень просто и приземленно. Картины художников-мужчин покупают чаще. Надеюсь, тебя это не шокирует? — задираю бровь. — Не знаю, чего ты ожидал. Но я совсем не романтик. Кстати, значение этого имени переводится как стяжание.

— Похоже, оно работает, — усмехается Кирилл. — Сколько стоит та картина, что я видел?

— Сорок тысяч.

— А за прошлый месяц продали пять. Неплохо. Почему отказываешься поднимать цены?

— Хочу, чтобы картины могли купить все, кому они откликнутся. А денег мне вполне хватает.

— Но ты никому об этом не говоришь, да? И вся твоя родня считает, что тебя содержит отец. Все же почему инкогнито?

— Первая причина та же. Таинственность хорошо сказывается на продажах. Во-вторых, я очень ценю свободу и приватность. Терпеть не могу всякие интервью, встречи с поклонниками и подобные вещи. А так меня никто не трогает. Не ждет, что буду соответствовать чьим-то стереотипам. Но, кстати, не сильно я и скрываю. Юра, например, был в курсе. Мы же жили у меня. А насчет родителей: они все-таки мне помогают. Квартиру купили. У меня не было столько денег. Да и сейчас бы не хватило. Но я собираюсь постепенно все вернуть.

— Понятно, — кивает Кирилл. И тут же интересуется: — Ларису давно знаешь?

— Года два. Познакомились на какой-то тусовке. Поболтали немного. Понравились друг другу. Она пригласила меня в свою галерею. Рассказала, что в названии зашифровано ее имя: Соколова Лариса. А я поделилась, что тоже рисую. Она захотела взглянуть. А потом уговорила меня выставить картины у нее.

— Странно, что мы с тобой не встретились раньше. В той же галерее, например. Я там часто бываю.

— А я нет. Стараюсь соблюдать инкогнито. А с Ларисой мы все же не подруги. Пересекаемся иногда, но на нейтральной территории. Она мне нравится. У нее отличная хватка.

— Да, Лариса молодец! И ее галерея вполне успешная. Ты с ней не прогадала.

— Ты тоже. Это тебе не Элина. Кстати, вы хорошо смотритесь вместе.

В ответ Кирилл бросает на меня недовольный взгляд и кривит губы.

— Да ладно, чего ты? — усмехаюсь я. — Думаешь, не догадываюсь, в какие игры играют взрослые мальчики и девочки? Ты свободен. Лариса, насколько я знаю, тоже. Впрочем, и в других условиях людям мало что мешает.

— Нам обязательно обсуждать мою личную жизнь?

— Нам ее вообще не обязательно обсуждать. Мне она по фигу! Просто перестань вести себя как идиот.

— Слушай, — хмурится он, — ты хоть иногда чувствуешь себя неловко?

— Я? — округляю глаза. — Что-то не припоминаю. Нет, в школе точно такое было. А потом… — морщу лоб, словно старательно вспоминаю. Но не выдерживаю и смеюсь. Кирилл криво ухмыляется в ответ и вдруг спрашивает:

— Ты сказала, что людей не останавливает наличие партнеров. А тебя бы это остановило?

— Интересуют мои личные принципы? И как они относятся к делу?

— Можешь просто ответить на вопрос?

— Нет. На сегодня уже выполнила программу максимум. К тому же, сам ты не захотел обсуждать свою жизнь. А в мою постоянно суешь нос. Не собираюсь удовлетворять твое праздное любопытство.

— Ладно, ты права, — признает мой спутник. Но выводы делает совсем не те, которых я добивалась: — Если у тебя есть вопросы — спрашивай.