Круговорот наших снов

— С папой все ясно, — хмыкаю я. — А теперь хотелось бы узнать о ваших отношения с Юрой. Вы были вместе?

— Вместе? Мы с ним? Не смешите. Зачем я ему? Он тоже из этого ада вырваться хотел. И у него получилось. А я словно живое напоминание о прошлом. Да Юра и не посмотрел бы на меня в этом плане… особенно после вас, — добавляет она совсем тихо. — Даже ваша сестра ему не подошла. Что уж обо мне говорить. Сначала-то я надеялась. Планы разные строила. В гости все его звала. Ведь перед ним не надо было притворяться. Но потом, когда увидела вас вместе, поняла: это я в его планы не вхожу.

Ее вымученное признание не сильно меня трогает. Пользуюсь тем, что она сейчас находится в раздрае. И, скорее всего, не удивится странным вопросам. Сворачиваю разговор к тому, что интересует меня:

— У вас есть предположения о причине нападения на Юру? — Ольга, и правда, не кажется удивленной. Лишь пожимает плечами.

— Нет, конечно. Откуда? Я о его жизни ничего не знаю. Мы с ним почти не общались. Вместе никуда не ходили. А на работе он мне только вежливо кивал. Вот переехать в эту квартиру помог. И на этом все. Потому я к Павлу Николаевичу с радостью и ездила. Только там мы с Юрой могли неформально пообщаться. И по дороге тоже. Ведь привозил нас туда тоже он.

— На последнем пикнике что-нибудь подозрительное заметили? — продолжаю задавать вопросы, пока собеседница не сообразила, что к книге они не имеют никакого отношения.

— Ничего такого. Сама потом все вспоминала. Может, Юра был чуть более возбужден, чем обычно. Но это наверняка из-за вашей сестры. Разговор у них был неприятный.

— О чем говорили, знаете? — она лишь качает головой. И я продолжаю: — Сверток у Юры видели?

— Тот, который он вашей сестре передал? Ну да, видела.

— Юра отдал его Элине? Это точно?

— Конечно. Мои глаза меня пока еще не обманывают.

— А что в нем было, не догадываетесь?

— Нет. Я не спрашивала. Не хотела лишний раз его огорчать. Он и так был на взводе.

— После разговора с Элиной? Или чего-то другого?

— Думаю, из-за нее, — Ольга даже не пытается скрыть свои эмоции. — Извините, знаю, она ваша родственница. Но крови эта дрянь Юре немало попортила. После их расставания даже на работу к нему приезжала. Все цеплялась за него, требовала что-то. Неприятная она очень. Неискренняя совсем. И зачем он только с ней связался?

— А кроме Элины Юра с кем-нибудь общался на пикнике?

— Конечно, общался. Со многими. Он всегда старался поддерживать отношения с людьми. Выстраивать нужные связи. Брал пример с Павла Николаевича.

— Какие-то из разговоров показались странными?

— Нет. Все было спокойно. По крайней мере с виду. А что там на самом деле, этим Юра со мной никогда не делился, — с грустью заканчивает Ольга.

— У Юры был друг из детдома. Единственный, с кем он общался оттуда. Кроме вас, конечно, как теперь выяснилось. Знаете, как его зовут?

— Матвей Найденов, наверное. Я как раз через него на Юру вышла.

— Остались его контакты? Адрес, телефон?

— Адреса не знаю. А телефон, сейчас, — Ольга берет мобильный, ищет там что-то и говорит: — Вот, записывайте. — Быстро вбиваю номер, который она диктует, себе в контакты. Дальше думаю, о чем еще спросить. Но тут в разговор вмешивается Кирилл:

— Заметили, когда Юра вышел за ворота? Может, он был не один? Или кто-то пошел за ним?

— К сожалению, этого не видела. На Костика отвлеклась. Он там с одним мальчиком чуть не подрался. Я очень боялась, что Павел Николаевич огорчится. А потом как раз стала Юру искать. И не нашла. Я ведь тогда не знала, что живым его больше не увижу, — последние слова Ольга произносит еле слышно, глотая слезы. А дальше поднимает голову и удивленно переводит взгляд с меня на Кирилла. Кажется, до нее наконец дошло, что наши вопросы выходят далеко за рамки сбора материалов.

— А… почему вы об этом спрашиваете? Это же должна выяснять полиция. Кстати, странно, что они до сих пор не беседовали с гостями. Меня, вот, пока никуда не вызывали.

— Согласна, следствие идет слишком медленно. Если вообще идет, — отвечаю я, ничуть не смутившись. — Вот поэтому и приходится самим мозгами шевелить. Надо хотя бы понять, что произошло.

Ольга легко принимает мои объяснения. Возможно, наш разговор ее вымотал. Она выглядит усталой и опустошенной. Печально смотрит на меня и говорит:

— Теперь вы все обо мне знаете. Так что извините, рассказать мне нечего. О детдоме не хочу. Не те это воспоминания, что годятся для книги. Слишком тяжелые и страшные. А чем Юра жил после, я не знаю.

Через пару минут мы покидаем квартиру Ольги. В машине Кирилл не спешит заводить мотор. Задумчиво смотрит в окно, потом поворачивает голову.

— Ну как тебе разговор? Мастерски ты ее раскрутила. Мне почти не пришлось вмешиваться.

Я в это время набираю сообщение отцу. Он должен быть в курсе, что «решил» делать книгу о Юре. Вдруг, Ольга завтра спросит об этом. Отправив смс, отвечаю своему напарнику:

— Первый блин получился не комом. Считаю, Ольгу можно вычеркнуть из нашего списка. Все, что она говорила в конце, выглядит вполне искренне.