Круговорот наших снов

— Может, и жду. Ты все равно не поверишь. Так какая разница? — отвечает с непроницаемым выражением лица. — Но в кафе давай все же сходим. Верю, что ты в порядке. Но тело не обманешь. Стресс ему надо отпустить, — Глеб вдруг протягивает руку и осторожно кладет ладонь мне на шею. И я отчетливо чувствую, как быстро бьется мой пульс под его пальцами в ямочке между шеей и плечом. Но кроме этого меня снова охватывают странные ощущения. Кажется, этот его жест мне хорошо знаком. Не первый раз мы стоим вот так напротив друг друга. Глядя в глаза, слушая чужое дыхание. И не первый раз он касается меня. Так, словно имеет на это право. Вот как сейчас, нежно поглаживает кожу. И она отзывается мурашками. Все, стоп! Резко шагаю назад. Отталкиваю его руку.

— Извини, — Глеб выставляет ладонь вперед. — Больше не буду тебя касаться. Даже если очень хочется, — говорит глухо. — Всего десять минут, пожалуйста. Просто выпьем кофе. И если не хочешь, не буду тебя провожать.

— Хорошо, — соглашаюсь не без внутреннего сопротивления. Все же он мне помог.

— Спасибо! — произносит Глеб так, будто я сделала ему подарок.

Через пять минут мы уже занимаем столик в кафе. Но я не сажусь, а говорю:

— Закажи мне сам. Я на минуту, — и иду в туалет. Мою руки, поправляю прическу. Осматриваю себя. Хвала богам, обошлось без повреждений. И внешности, и одежды. Удостоверившись, что выгляжу нормально, возвращаюсь в зал. Глеб удовлетворенно кивает. Кажется, он был готов к тому, что я могу сбежать. И, действительно, спокойно сделала бы это, если бы захотела. Сажусь за стол, и нам сразу приносят кофе и пирожные. Я пробую свой. А Глеб смотрит с вопросом:

— Угадал?

— Нормально. Сойдет.

— Знаешь, ты не самый легкий собеседник, — произносит он задумчиво.

— Так может не стоит себя заставлять? — интересуюсь я.

— Раньше так бы и поступил. Но с тобой все мои правила летят к черту. И мне это даже нравится.

— Нравится, когда тебя посылают? — ухмыляюсь. — Так за мной не заржавеет повторить.

— Нет, когда посылают, не нравится. Как и всем. Но я понимаю, что перешел границы. И ты имеешь право злиться. Поэтому терплю. Но лучше все же не повторяй, — Глеб серьезно смотрит мне в глаза.

— Что тебе все-таки от меня надо? — задаю вопрос. Хотя на честный ответ всерьез не рассчитываю.

— Не знаю, — медленно качает он головой. — Со мной такое впервые. Обычно я хорошо понимаю свои мотивы. Но не сейчас.

— Ты, правда, ждешь, что я поверю в эту туфту?

— А мне все равно. Поверишь или нет. Тут хотя бы самому разобраться.

— Разбирайся. Я же тебе не мешаю. Но желательно подальше от меня.

— Раз уж у нас день откровений, спрошу: что ты имеешь против меня? Вроде, не урод. Всем, чем надо, обеспечен. А насчет остального: ты даже не дала мне шанса. Узнать меня поближе.

— Странно. А мне кажется, ты сам себе его не дал. Начинать с вранья и ждать, что это прокатит? Даже если не сразу, правда все равно вылезет наружу.

— Согласен, — сокрушенно кивает Глеб. — Я совершил ошибку. Но просто не знал, как к тебе подойти.

— Я так заинтересовала тебя как художник? Извини, верится с трудом.

— Да мне и самому с трудом верится, — говорит он так, словно сомневается в своих словах. А дальше добавляет: — И нет, не как художник. Хотя картины у тебя очень необычные. Я рад, что они теперь в моей коллекции. Но когда увидел твое фото… — смотрит мне прямо в глаза. Черт! Этот взгляд мне тоже знаком. Что за дурацкое дежавю?

— Давай прекратим этот разговор, — вздыхаю я. — Мне все равно, что ты себе нафантазировал. Я твои фантазии осуществлять не собираюсь. Лучше тебе сразу это уяснить. И про ведро совсем не шутила. Если будешь меня доставать, проверишь на себе.

— Да я и так верю. Только что наблюдал, как ты разбираешься с мужиками. Еще непонятно, кого там надо было спасать. Кстати, чего эти уроды от тебя хотели?

— Деньги, конечно, — пожимаю плечами.

— Да? А мне показалось, я слышал про рюкзак.

— Так и есть. Кошелек был в нем.

— Не стоит принимать меня за дурачка, — злится Глеб. — Что у тебя на самом деле в рюкзаке? Ты же понимаешь, они могут повторить!

— Тебе-то какое дело до этого? Вот и обходи меня стороной. Чтобы случайно не попасть под руку.

— Мне до тебя есть дело. Я уже прямо сказал, — устало произносит он и откидывается на спинку кресла.

— А мне нет. Я тоже это прямо говорю. Уже который раз. Но ты упорно не слышишь.

— Наверное, потому что не хочу, — морщится Глеб. А потом проникновенно добавляет: — Я ведь могу тебе пригодиться. У меня в этом городе хорошие связи. И не только в области искусства.

Собираюсь ответить, что со связями у меня самой все хорошо, как спотыкаюсь о фразу об искусстве. Может, действительно, использовать его хваленые связи? Раз уж сам так рвется. Конечно, без всяких подробностей с моей стороны. Слишком левый это тип. И веры ему никакой. Сразу перехожу к сути:

— Сможешь узнать, в чьих интересах скупает картины одно агентство?

Глеб внимательно приглядывается ко мне, раздумывает пару секунд и отвечает: