Круиз по краю ада

– Тут никогда никого нет. Местные считают этот пруд обычной лужей. А мне он кажется чем-то сказочным.

Громко заквакали лягушки. Мира и Богдан переглянулись и, не сговариваясь, весело рассмеялись.

– Сядь на камень, – сказал он. – Будешь как андерсоновская русалка.

Она кивнула, осторожно ступая по мокрой траве, добралась до валуна и уселась на него. Камень был теплый и слегка пах тиной, но запах был приятный.

– Ну как я тебе? – весело спросила она Богдана.

– Невероятно, – ответил тот очень серьезно. – Можно, я тебя сфотографирую? – Он достал из кармана телефон.

– Зачем? – Мира кокетливо наклонила голову.

– Буду смотреть и любоваться, когда мне станет одиноко.

– Тебе бывает одиноко? – Мира сказала это и тут же пожалела о своих словах.

Какая она бестактная. Ясно же, в таком положении, как у Богдана, одиночество частый гость.

Однако он ничуть не обиделся.

– Конечно, мне бывает одиноко. В сущности, мой единственный друг – это компьютер. Иногда хочется завыть от скуки. Но не бери в голову. – Он улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. – Так можно фоткать?

– Можно, – разрешила Мира.

Он кивнул и сделал несколько кадров. Ее охватило странное чувство. В обществе Богдана ей было настолько комфортно, спокойно и легко, словно она надела удобные и мягкие тапочки после целого дня хождения на каблуках. Нет, он не волновал ее, как недавно Сергей, кровь не приливала к щекам от его взгляда. Но на сердце делалось так тепло и хорошо, что хотелось замереть и наслаждаться, забыв обо всем на свете.

– Я бы сорвал для тебя кувшинку, но боюсь, не сумею, – виновато проговорил Богдан.

– Не надо, – мягко произнесла Мира. – Пусть себе цветет.

Она вдруг спохватилась, что ушла из отеля в разгар работы, подведя Михалыча. И Лизавета будет неистовствовать. Однако уходить отсюда ей не хотелось. Богдан тут же заметил ее волнение.

– Что-то случилось? Ты вдруг стала грустной.

– Я должна вернуться в гостиницу. У меня еще целый этаж не помыт. И кстати, в каком ты номере живешь? Я тебя вчера не видела.

– Я живу в дополнительном крыле. Это недалеко отсюда, старое здание за каменной оградой. Там всего несколько комнат, одна из них моя. Горничная туда не ходит.

– Кто же там убирается? – удивилась Мира.

– Я сам, – просто произнес Богдан, поколебался немного и добавил смущенно: – Так выходит чуть-чуть дешевле.

Мира уже и сама поняла, что к чему. Одно дело – остановиться в отеле, даже таком захудалом, на неделю или две, и совсем другое – жить там постоянно. Выходит приличная сумма. Вот Богдан и экономит как может.

– Если тебе пора, пойдем, – проговорил он, и Мира уловила в его голосе печаль.

Значит, он тоже не хочет расставаться, ему хорошо в ее обществе!

– Пошли. – Мира встала с камня.

Она не удержалась, наклонилась и дотронулась до одной из кувшинок. Та была прохладной и влажной. Не спеша, по той же тропинке они вернулись в садик.

– Что ты делаешь вечером? – спросил Богдан.

– Ничего. Свободна.

– Тогда приходи сюда. Посидим, поболтаем.

Он ласково взглянул на нее голубыми глазами.

– Приду, – пообещала Мира.

Она с трудом заставила себя повернуться и пойти в отель. Всю дорогу ей хотелось побежать назад. Она чувствовала, что Богдан еще не уехал, продолжает сидеть в садике, возможно, работает на своем ноутбуке. Никогда еще Мира так не ненавидела грязные полы и все, что с ними связано: ведра, тряпки, швабры и прочее. Провались они в тартарары, ей хочется гулять, а не работать!

Искушение вернуться было настолько сильным, что она невольно остановилась перед самым крыльцом. Может, и правда не мыть сегодня третий этаж? Сказать Михалычу, когда тот вернется, что ей нездоровится после вчерашнего. Он поймет. В конце концов, он же не работать ее сюда привез! А Лизавета пусть заткнется со своими грязными кастрюлями и переваренными макаронами. Если бы не Мира, у нее бы наверняка червяки в буфете завелись.

Однако совесть не позволила ей откосить от своих обязанностей. Она вспомнила любимую поговорку отца: «Взялся за гуж, не говори, что не дюж». Так он с детства говорил Мире, приучая ее доводить любое начатое дело до конца. Она вздохнула и принялась подниматься по ступенькам.

Глава 13

Едва Мира открыла дверь в вестибюль, на нее набросилась Лизавета.

– Где это ты бродишь? Мало тебе вчерашнего? Работа стоит, а она гуляет себе.

– Сейчас все сделаю, – сквозь зубы проговорила Мира.

Она принялась за дело с утроенным рвением. Ее постепенно охватывало радостное возбуждение. Произошедшее с ней на корабле вдруг перестало казаться таким уж ужасным и трагичным. Не подсунь ей Анжела наркотики, она бы не очутилась здесь, не познакомилась с Богданом. Они будто из одного теста слеплены. И понимают друг друга без слов.

Душа у Миры пела. Все спорилось в руках. Она быстро покончила с коридором на третьем этаже, убралась в номерах и даже полила цветы, стоящие на подоконниках. После этого Мира решила немного отдохнуть. Перекусив, она ушла к себе и прилегла, предварительно, помня о вчерашнем, стребовав у Лизаветы ключ и накрепко заперев дверь.