Круиз 'Розовая мечта'

- Кто же начинает партию с "коня"? Ты хотела сказать, что испытываешь к своему бывшему пациенту нечто большее, чем симпатию. - Сергей вскочил к сковороде, зачадившей дымом. - Чорт! - Крышка с грохотом покатилась по кафельному полу.

Отстранив его от плиты, я перевернула куски мяса и убавила огонь.

- Вот видишь - Сергей Баташов без тебя абсолютно беспомощен. Буду сидеть холодный, худой... - Он вздохнул. - Нет, Слава, в таких случаях такие жены от таких мужей не уходят. Ты ведь тоже так думаешь, правда?

- Не знаю... Я совсем не знаю, что думать... Я запуталась.

И вместо того, чтобы атаковать противника жесткими, прямыми вопросами, вместо безоговорочных признаний, разрушающих нашу жизнь, я расплакалась.

- Не надо, Слава, не надо... - Он подошел и погладил по голове, как чужой дядя потерявшуюся девочку на улице. - Это не самая большая беда... Ведь у Соньки все хорошо?

Я с удивлением поняла, что вернувшись вчера утром из Англии, до сих пор ни словом не обмолвилась о дочери. И теперь спешила рассказать все про школу, про Питчемов, про скачки, про теннис и музей пыток... На этом я запнулась, все ещё не зная, как объяснить мою встречу с Юлом.

- Тебе известно, что Ртищевы прислали ко мне Вартанова?

- Да, но я так и не понял, почему ты обратилась за помощью к афанасию, а не ко мне.

- Я не знала, насколько серьезны мои подозрения и не хотела пугать тебя зря... После той истории с Ирой я стала очень подозрительной...

- Кто напугал тебя? Что там произошло?

- Не уверена, что тревога была ложной. Пару раз во время прогулок по окрестным городкам мне почудилось, что кто-то следит за мной. Мужчина самой неприметной наружности... Понимаешь, мне стало казаться, что я втянута в какой-то опасный круг... Жуткие дни в Стамбуле, выстрел в подъезде, гибель Иры... И теперь - Игорь Рустамов... Такое впечатление, что все мы, бывшие в круизе, отмечены роковым клеймом...

Я, наконец, нашла в себе силы посмотреть в глаза Сергея и ужаснулась: такой тревоги мне ещё не приходилось видеть. Он порывисто обнял меня, прижал к себе, распластав на спине ладони. Только в его медвежьих объятиях я чувствовала себя крошкой - маленькой девочкой, гадежно спрятавшейся от всех бед.

- Послушай меня, Бубочка... - Зашептал он, тепло дыша мне в темя. Выбрось все из головы, хотя бы на время. Поверь - все объяснится, все уладится так или иначе... Только сейчас - уезжай.

- Куда? - Отпрянула я.

- К Соньке. Я сделаю долгосрочную визу. Поживете лето у этих Питчемов, или снимете дом... Я почему-то думал, что ты не станешь торопиться в Москву... Ну, ладно, так, наверно, лучше... Лучше, что ты вернулась. Хотя и не ко мне. - Он все ещё прижимал меня, скрывая лицо, а голос предательски дрогнул. Супермен Баташов скрипнул зубами, боясь показать мне свою слабость. - Пойми, я должен прогнать тебя - отправить куда-нибудь подальше. Спрятать, затаить. И разобраться во всем самостоятельно! Здесь сейчас очень опасно...

И я уехала. Только не так далеко, как хотел Сергей - в маленький поселок Молчановку под Загорском, где находилась наша "вилла". Деревянное строение тридцатых годов с почерневшей террасой и резным мезонином было построено моим дедом-историком в соответствии с требованиями тогдашней дачной моды. Мы так все и оставили - темные буфеты со стеклянными дверцами, в которых загадочно играли утренние лучи, скрипучую старую плетеную мебель, огромный круглый стол на пузатых резных ножках, книжные шкафы с подшивками "Правды", "Известий" и пожелтевших журналов. Но самым главным, в чем наверняка теплилась ещё живая душа этого дома, были абажуры и лампы, а также фотографии совсем незнакомых людей в затейливых, кем-то выпиленных лобзиком рамочках

Выпиливая их, прикусив от старания кончик языка, наверняка мальчик-пионер. Скорее всего - мой отец, застреленный сорок лет спустя в тбилисской тюрьме. А работая, думал, что для рамок фанера - материал непрочный и лучше бы сделать что-нибудь понадежней. И вот они, затейливые деревянные "кружева", пережили их всех - смеющихся под июньским солнышком среди кустов цветущего жасмина. Носатых дам в белых панамах, усатых ученых мужей с сачками наизготовку... Почему это раньше все так любили бегать за бабочками, сниматься на "групповые" фотографии - с детьми, собаками, зонтиками, удочками, любимыми велосипедами?

Раньше в Молчановку отправляли на лето бабушку Зосю с Соней, снабжая регулярно продуктами. Теперь здесь магазин не нуже московского, а повзрослевшая Сонька предпочитает совершать с родителями поездки за рубеж.

Я уехала на дачу, пообещав Сергею, что подготовлю дом к летнему сезону, чтобы можно было прямо с июня перевезти сюда маму со всеми её бумагами, а потом переправить загостившую в Англии дочь. Мне предстояло разместить здесь мебель, изгнанную перед ремонтом из московской квартиры, усовершенствовать кухню, провести отопление АГВ.