Круиз 'Розовая мечта'

Нежданные гости нагрянули под вечер. Я только что отпустила рабочих, установивших газовую плиту и обогреватель в подвале. Дни стояли дождливые, из дома не выветривался запах сырости, хотя я жгла по ночам электрокамин. Три одинокие ночи на даче - не лучшие эпизоды моей жизни. Я тряслась от страха и желания немедленно завести машину и рвануть в Москву. Только приличная доза транквилизаторов помогала мне забыться тяжелым сном до рассвета.

Утром приходили рабочие, и хозяйка, облаченная в резиновые сапоги, джинсы и свитер, получала огромное удовольствие от общения с прорабом. Какая покойная основательность в обсуждении длины балок, толщины труб, колера штукатурки в подвале и кухонной мебели. Надо лишь заставить себя "врубиться" в правила игры - относиться ко всему этому въедливо, вгрызаясь в детали так, будто от цвета стен зависела чья-то жизнь.

Незнакомая красная "десятка" засигналила у ворот и, направляясь к ним с ключами, я уже разглядела визитеров, вышедших поразмяться на травку. Странная компания - Аська, Юл и рыженький Юра Казанов, исхудавший до неузнаваемости.

- Вот - проведать решили. Шашлычки, то да се... - Невесело осмотрела Аська мои владения, находящиеся в переходной стадии от довоенной "совдепии" к послевоенной Европе.

- Боюсь, с шашлычком не выйдет, а чаем напою. - Заявила я, обращаясь к Юре, поскольку смотреть на Юла мне не хотелось - он сразу обнаружит по моим глазам, как я чертовски обрадовалась.

- А мы с ночевкой. Разместишь как-нибудь? Юрасик, тащи из багажника жратву, на меня уже сосновый воздух действует: ну, прямо балдею! Скомандовала Ася, бессильно рухнув в гнилой деревянный шезлонг. Нормальному человеку сидеть в нем было бы опасно, но легонький белокурый эльф умудрился не прорвать ветхую ткань и выглядеть весьма живописно - нечто поэтическое из забытого дворянского прошлого.

Мы накрыли стол под навесом в саду и сидели допоздна, не зажигая огня. Светлая ночь превратила сад в сказочные кущи. Белым облаком светились кусты зацветающего жасмина, выступали из темноты длинноногие ромашки, на некошеную траву ложилась роса.

Разговор велся самый что ни на есть необременительный и ненужный - о стоимости бруса, вагонки, строительных работ, об урожайности сада и стилистике довоенной дачной архитектуры...

Юра, конечно, курил, стараясь дымить на Аську, которую от переизбытка кислорода тянуло в сон.

- Я лучше посплю, а вы ещё международную политику пообсуждайте... Эх, Игорек, Игорек, упокой Господь твою душу - анекдотиков твоих позарез не хватает... - Аська поднялась и пошатываясь направилась к дому. - Где там у тебя гостевые спальни и места общего пользования?

Устроив подругу на своей кровати, я слегка прихорошилась - растянутый бесформенный свитер сменила на вязаный жакет, успела чесануть перед зеркалом спутавшиеся волосы, прихватила шаль и вернулась к гостям.

Они беседовали о звездах, которые куда-то запропастились. Блеклое, без единой помарочки небо больше напоминало пустой телеэкран. Оставалось лишь ждать, что оттуда кто-нибудь выглянет. Кто-нибудь ласковый и внимательный, как ведущий программы "До и после..." При моем появлении разговор стих.

- Слав, я попросил Асю доставить меня к господину Вартанову, находящемуся с тобой в дружеских отношениях. Я изложил Юлию суть своего дела и он настоял, чтобы мы прямо тут же отправились к тебе... - Юра загасил о край деревянного стола бычок и закурил новую сигарету. - Неделю назад вернулся к наркоте. Не удержался, когда началось все это...

Юл впервые за вечер обратился ко мне:

- Слава, здесь мы можем говорить спокойно?

- Если с собой "жучка" не привезли. У меня тут все чисто. Сегодня с утра мужики стены под отопление долбили. Ничего не нашли, кроме пустого мышиного гнезда и тюбетейки.

- Ну, тогда, Юра, излагай. Монолог от первого лица. А я пока осмотрю садик.

В голосе юного детектива мне послышалось недоверие к моим словам. Очевидно, и домик, и садик Баташовых Юлу не нравились. Он выглядел серьезным и отчужденным, заставляя меня обмирать от мысли, что мы и вправду стали чужыми. Ревность к ларе лишь подзадоривала меня. Вместе с негодованием на "моего мальчика", так просто торгующего своей любовью, росло и удовлетворенное тщеславие - уж если Лара не стесняется в средствах, чтобы отбить у меня Юла, значит, он и впрямь дорогого стоит.

В глубине души я не верила, что мы расстались навсегда и лишь подогревала свои чувства,думая о разлуке. Тосковала и ждала прячущегося за елками "аудио". Как чудесно было бы побежать навстречу и упасть в его объятия прямо посреди этой дорожки, обсаженной пионами и желтыми лилиями!.. А потом остаться вдвоем в пустом, сумрачном доме...