Круиз с миллиардером

Вот почему в жизни не бывает так просто? Почему мы всё усложняем? Подводим под какие-то рамки? Почему мы не можем просто жить и радоваться? Любить, смеяться? Да хотя бы не прятаться от своих чувств!

Я поднялась с кровати и размашисто зашагала по комнате. Два шага до окна и четыре до двери. Потом обратно.

Нет, это просто невозможно! Мне совсем не нравились мысли, которые зарождались у меня в голове.

Надо принять душ. Ледяная вода хорошо помогает выбросить из головы всё лишнее.

Я простояла минут пять, ожидая, когда уже польётся холодная вода. Но она была тёплой. И больше никаких вариантов. Ни горячей, ни холодной. Только тёплая. Очень даже приятная водичка.

Хотя моим целям она и не соответствовала, я всё же вымылась заботливо оставленным пробником шампуня и завернулась в белоснежное полотенце, пахнущее солнцем и какими-то травами.

Надевать грязную одежду не хотелось. И я решила, что лягу обнажённой. Только сбросила полотенце и повесила его на спинку стула, как в дверь постучали.

Ой, мамочки! Кто там ещё может быть?!

– Кто там? – спросила я, судорожно заворачиваясь обратно в полотенце.

– Это Джон, – раздался голос из-за двери.

Фух. И зачем было так пугать?

Я приоткрыла дверь и выглянула в образовавшуюся щель.

– Вот, принёс тебе, – он окинул быстрым взглядом моё обнажённое плечо и тут же опустил глаза, протягивая мне что-то. – Подумал, пригодится.

– Спасибо, – я забрала принесённое и закрыла дверь на задвижку.

Развернула. Это оказалась футболка Джона. Чистая. Она пахла кондиционером для белья. Но я всё равно прижала её к лицу и представляла, что вдыхаю его запах. Затем надела футболку. Она достигала мне почти до середины бедра и с натяжкой могла сойти за домашнее платье.

Меня затопила нежность. У Джона была чистая футболка, но он отдал её мне. Это так мило.

И пусть говорил он не слишком приятные для моей самооценки вещи, но его поступки были совершенно противоположными.

Всё это время Джон заботился обо мне. Хотя, надо признать очевидное, как сиделка я ему совсем не нужна. Тогда зачем он со мной возится? Организовал эту поездку. Устроил купание между морем и океаном. Спас от пьяного верзилы и его бешеной супружницы.

Да и сейчас он снял два номера. Хотя мог бы обойтись и одним. Или соврать, что гостиница переполнена, и мы вынуждены лечь в одну постель.

Но нет, Джон вёл себя очень благородно. А то, что он говорил… Это всего лишь слова. Не стоит обращать на них много внимания.

В общем, я не знала, чего именно хочу и куда я иду. Точнее, знала: я хочу сказать спасибо Джону за его заботу. И… всё?

Не знаю, дальше посмотрим.

Я вышла в коридор и решительно постучала в дверь с цифрой «5».

40

Ответом мне была тишина. Я немного послушала её и постучала снова. То же самое.

Нажала на ручку, и дверь неожиданно поддалась. Я приоткрыла её чуть шире, воровато оглянулась и вошла, закрыв за собой задвижку.

Джон спал. Он лежал на животе, засунув обе руки под подушку. Лицо было расслабленным. Разгладилась хмурая складка меж бровей. Я не удержалась и присела рядом, на краешек кровати.

Надо же, а я и не подумала, что он и вправду устал. Даже стыдно стало за своё поведение. Меня вообще-то к нему в сиделки наняли. А я…

Я осторожно провела тыльной стороной ладони по его щеке, а затем не выдержала и коснулась губами его виска, чуть задев полоску пластыря, белеющую на загорелой коже. Потом поднялась, собираясь тихо выйти из номера.

Но не успела.

Я даже не слышала, как он догнал меня. Сильные руки вдруг обхватили мои плечи. Губы судорожно прижимались к шее, щеке, волосам, кажется, совсем не разбирая, куда попадают. Возможно, если б я могла говорить, то велела быему остановиться. Но я задыхалась в тягучем мареве его поцелуев и лишь коротко вскрикнула, когда Джон подхватил меня на руки и понёс к постели.

Не знаю, в какой момент исчезла одежда. Я вдруг ощутила движение воздуха на своей коже. Но тут же Джон накрыл меня своим телом, согревая, успокаивая, убеждая, что всё именно так и должно быть.

Мы растворялись в нашем общем вздохе, общем стоне, в одном движении на двоих, когда не различить, где верх, где низ, где земля, где небо. И лишь Вселенная, что бесконечно велика в своём движении, способна освещать этот вечный путь вспышками сверхновых звёзд, которые рождались и гасли, снова и снова…

– Дай мне пять минут, – попросила я, пытаясь проснуться.

Но Джон продолжал целовать меня, будто, единожды начав, уже не мог остановиться.

За окном стемнело. Даже не знаю, сколько часов мы провели в этой постели, в этом номере, среди звёзд.

Я настолько давно не чувствовала себя такой счастливой, такой наполненной… Настолько давно, что, кажется, никогда.

– Ты, наверное, голодный? – спросила я между поцелуями.

– Очень, – подтвердил Джон, продолжая скользить языком по моей коже.

– Я имею в виду другой голод, – всё же пыталась достучаться до него, уже утрачивая связь с реальностью.

– Всё остальное подождёт, – шепнул он, кусая мочку уха. И я тут же забыла свой вопрос.

– Эй, вы там живы? – вслед за вопросом раздался громкий стук в дверь.

Я замерла испуганно.