Крупные формы. История популярной музыки в семи жанрах

Общий офис с Биллом Адлером, бывшим пиар-агентом Def Jam, сулил немало преимуществ, в том числе – возможность копаться в его шкафах, переполненных фотографиями и статьями из раннего периода истории хип-хопа, которые больше никто не догадался сохранить для вечности. Сегодня эта коллекция хранится к Корнелле, в специализированном “Хип-хоп-архиве Адлера”. Один из лучших ее экспонатов – черновик письма 1989 года, которое Адлер отправил Брайанту Гамбелу, ведущему шоу “Today” на телеканале NBC, который незадолго до этого интервьюировал диджея Джаззи Джеффа и Фрэш Принса. “Мы представляем всех топовых рэперов в шоу-бизнесе”, – писал Адлер от лица Симмонса и, если и преувеличивал, то лишь самую малость. Далее он утверждал, что эти рэперы – современный эквивалент The Rolling Stones, Элвиса Пресли, Джеймса Брауна и Боба Дилана, а также позволил себе стратегическое сравнение: “Мы с уверенностью заявляем о наших артистах в 1980-е то же самое, что Берри Горди говорил об артистах лейбла Motown в 1960-е: они – «звук молодой Америки»”. Несколькими годами ранее такое утверждение показалось бы неправдоподобным. Несколькими годами позже это уже была общеизвестная истина.

Музыка в каждой строчке

Люди иногда говорят “рэп и хип-хоп”, как будто это два разных жанра, однако в действительности чаще всего два термина считали взаимозаменяемыми. Если и есть разница, то лишь одна: “читать рэп” – это более или менее то же самое, что просто “разговаривать”. Поэтому история рэпа предвосхищает появление хип-хопа на годы, десятилетия или даже столетия, в зависимости от нашей точки зрения (декламация написанного разговорным языком поэтического текста в рамках любой эпохи и любой культуры может вполне осмысленно быть названа “рэпом”). До возникновения хип-хопа на R&B-радио существовали диск-жокеи с языком без костей вроде Фрэнки Крокера, который уже в 1960-е спрашивал слушателей: “Здорово же жить в городской хате / И подключаться к Фрэнки Крокера пати / Каждый вечер на закате?” Спустя несколько лет на Ямайке – родине Кул Херка – такие исполнители, как Ю-Рой, стали выдавать свободно текущие, полуимпровизированные рифмы под аккомпанемент инструменталов: “Я крут, словно лев, и это не блеф, ведь у меня пластинок целый хлев” (эта практика стала известна как диджеинг, вероятно, в честь вдохновивших ее диск-жокеев с американского радио). При желании истоки традиции можно найти и в многословном “разговорном блюзе” 1920-х или в переполненном сленгом вокальном джазе Кэба Кэллоуэя в 1930-е и 1940-е: “Ты же чувствуешь бит? Он тебя теребит? Ты танцуешь под этот хит?” Многочисленные проповедники и юмористы могут считаться проторэперами, как и Мохаммед Али, сообразивший, что рифмованные насмешки и провокации запоминаются намного лучше. Среди самых влиятельных предшественников рэп-саунда – комик Пигмит Маркхэм, записавший в 1968 году ритм-энд-блюзовый хит “Here Comes the Judge”: рифмованный юмористический монолог, произнесенный суровым голосом под не менее суровый бит; всем рэперам эта композиция была прекрасно известна.

Другие предтечи рэпа – темнокожие мастера устной поэзии с уличным бэкграундом и революционными воззрениями, чьи записи стали выходить в свет с 1969 года: The Watts Prophets, The Last Poets, Гил Скотт-Херон (даже те, кто никогда не слышал роскошную мелодекламацию Скотт-Херона с его записей, наверняка знакомы с его боевым кличем: “Революцию не покажут по телевизору!”). Они писали едкие, язвительные куплеты, иногда лишенные ярко-выраженной рифмы, что лишь подчеркивало серьезность текста. “Ниггеры боятся революции!”, “У белых комплекс Бога!” – кричали The Last Poets, словно втайне надеясь, что кто-то из случайных прохожих решит с этим поспорить. Беззастенчивая прямолинейность этой музыки предвосхищала не менее беззастенчивую прямолинейность рэперов следующих поколений – на фоне хип-хопа другие формы музыки неожиданно стали выглядеть скромно и непритязательно.

Самое удивительное, насколько “прото” в действительности были все эти проторэперы – то, что было создано в Бронксе, разительно отличалось от всего, что было раньше. Существует замечательная концертная запись Грандмастера Флэша и группы The Furious Five 1978 года, на которой хорошо слышно, где прошел разлом. Мелле Мел, заметный участник The Furious Five, был одним из самых изобретательных ранних рэперов, и, приветствуя танцоров, он звучал похоже на диск-жокея с радио:

Приветствуем вас и вашего покорного слугу в месте, где разлита элита
Где происходит модный показ гордых нас
Где весь городской люд чувствует уют