Крушение

Но соединить отца с сыном оказалось не так-то просто. Мобильный был отключен, в отеле их не было, и Анжела оставила просьбу позвонить в офис в администрации. Когда раздался междугородный звонок, она торопливо подняла трубку и быстро проинформировала Энрики обо всех событиях.

Сезар поднял трубку и услышал веселое приветствие сына.

—  Энрики! Никто не вправе закрыть мне доступ к информации, касающейся Торгового центра, — грозно начал свою речь Сезар. — Где компьютерный финансовый архив?

— У меня, — весело отозвался Энрики.

—  Вот видите, я же говорила, —  радостно включилась в разговор Анжела, но Сезар метнул на нее из-под насупленных бровей недовольный взгляд, и она умолкла.

— А почему, интересно, он у тебя? И зачем ты стер его из компьютера?

—  Не хотел тебя волновать. У тебя и так хватало волнений из-за Гильерми, а у меня возникло впечатление, что в последних счетах кое-что напутано. — Голос Энрики звучал уверенно, без всякого показного бодрячества и успокаивал Сезара больше, чем то, что он ему сообщал.

— Как мне все это не нравится, Энрики! Что же там напутано?

— Вот видишь, ты уже волнуешься, — укоризненно сказал сын. — Я был прав, когда все взял на себя. Я принял меры, потому что опасался, что у нас недостача. Но мы уезжали так срочно, что времени разобраться не было. Не волнуйся, я приеду, и ты убедишься, что ничего страшного нет. Скажи лучше, как дети.

— Дети в порядке, но твое путешествие просто безумие. Возвращайся!

— Мы приезжаем через три дня.

Анжела испытующе поглядывала на Сезара, пытаясь понять, успокоил его разговор с сыном или нет.

Но Сезар и сам этого не знал. Он ощущал явное неблагополучие, но не хотел доверять своему ощущению, потому что хотел доверять Энрики.

—  Как же это я не спросил его, с чего вдруг дети решили, что они переезжают жить в Нью-Йорк? – хлопнул он себя по лбу.

—  Ерунда! Фантазии Вилмы! Энрики никогда этого не сделает, —  успокаивающе сказала Анжела.

Глава 21

У сеньоры Диолинды было две главные заботы. Первая — свадьба ее обожаемого Эдмунду. Мысленно она написала уже пятьсот приглашений и разослала их по всему свету — в Нью-Йорк, Париж, Осло, словом, всюду, где у нее были друзья. Она воображала себе подлетающие самолеты, трапы, улыбки, букеты цветов, а потом беломраморный зал лучшего ресторана Сан-Паулу, сияющий огнями, где ее красавец сын с очаровательной Лусией сидят в центре свадебного стола. Воображала она себе и свадебное платье будущей невестки, прибавляла ему кружев и атласа, потом убавляла и нашивала стразы, накидывала боа из страусовых перьев, увеличивала декольте, уменьшала... Своими хлопотами она делилась только с Клаудиу, потому что не надеялась, что молодежь поймет их и разделит.

«Чего доброго и вовсе от свадьбы откажутся, — вздыхала она про себя, — скажут: уезжаем в свадебное путешествие прямо после регистрации, и поминай как звали! То ли дело в наши времена! На венчание полгорода приходило, если не весь город! Вот это было торжество так торжество, праздник так праздник!»

Но она надеялась, что убедит молодых отпраздновать свадьбу на должном уровне. Второй ее заботой была Сарита Тейшейра. Сеньора Диолинда поняла, что бедная ее подруга Эглантина попала в руки авантюристки, и решила вывести ее на чистую воду. Она поклялась в этом на фотографии своего покойного мужа, потому что такая клятва была для нее священной. Поклялась и наняла детектива, чтобы он последил, куда ходит и где задерживается Сарита. После того как та принесла Диолинде письмо, она особенно заинтересовалась кладбищем. Ехать туда ей было не под силу, и она поручила тому же детективу удостовериться в правдивости сообщаемых сведений.

Он съездил на кладбище, заснял могилу, и теперь сеньора Диолинда, удобно расположившись в кресле, изучала ее.

—  Ну, надо же! — воскликнула Диолинда, внимательно всматриваясь в изображение.— Она что, за дураков нас считает? Ну-ка дай-ка мне голубенькую и коричневую с белой полоской, а то я очень разволновалась. С первого взгляда видно, что табличка сделана самое позднее позавчера и мрамор совсем новенький. Тут пахнет подлогом, дорогой!

Клаудиу покорно наклонил голову, соглашаясь со своей хозяйкой.

— Теперь мы знаем от нашего детектива, что эта особа частенько посещает кафе в Торговом центре. Клаудиу! Я в тебе уверена, ты способен справиться с самой сложной задачей. Я поручаю тебе следить за ней, тогда мы будем знать все из первых рук!

—  Я уже стар, чтобы вести двойную жизнь, —  попытался возразить Клаудиу, которому совсем не улыбалась его новая роль. – И потом, сеньора Диолинда, вы говорили, что Эглантина – ваша лучшая подруга. Я ценю вашу дружбу, но такой пристальный интерес меня удивляет, потому что…

Диолинда смерила его королевским взглядом.

— Клаудиу, — строго сказала она. — В школе прислуги, которую ты прошел, тебе не говорили, что слуге не полагается видеть, слышать, говорить, а только подчиняться?

— В школе, где я учился, мне говорили, что человек не должен быть рабом, — не сдавался Клаудиу.

— В общем, я больше не выпущу эту негодяйку из своего поля зрения, — пообещала Диолинда.