Крушение империи

– Верю, конечно, – ответила Рахела. – Мы создали набор моральных принципов, связывающих воедино различные человеческие системы, поскольку считали это желательным и до определенной степени необходимым. Веря в эти принципы, я верю и в миссию церкви – по крайней мере, в ту миссию, которая была при основании. Созданные людьми организации со временем отклоняются от изначальных намерений их творцов. Еще одна причина, по которой необходимы четкие правила.

– Но божественный элемент – всего лишь обман?

– Мы решили, что обмана не больше, чем в божественной составляющей любой другой религии. Судя по всему, это так.

У Кардении слегка закружилась голова. Одно дело – считать господствующую во Взаимозависимости церковь полной чушью, как считала Кардения с тех пор, как помнила себя. Став теперь главой этой церкви, она чувствовала себя не слишком уютно, но это хотя бы касалось только ее, и никого больше. И совсем другое дело, когда основательница церкви или, по крайней мере, составлявший ее набор воспоминаний заявляет, что это и в самом деле была полная чушь.

– Наффа была права, – проговорила Кардения. – Взаимозависимость – одно сплошное мошенничество.

– Я не знаю, кто такая Наффа, – ответила Рахела Первая.

– Моя подруга, – сказала Кардения. – Мне приснилось, будто она явилась передо мной в вашем облике и заявила, что Взаимозависимость – лишь обман.

– Если бы я вспоминала об этом, то сказала бы, что мне явилась пророчица в мистическом видении, – заметила Рахела Первая.

– Это был всего лишь сон.

– В нашем деле такого понятия не существует. Имперо не просто видят сны – им предстают видения. По крайней мере, так считалось, когда я стала первой имперо.

– Но у меня не было никаких видений. Просто сон.

– Но этот сон заставил вас задуматься, обратиться к мудрости. Сон, который вынудил вас просить совета у меня, пророчицы. На мой взгляд, очень похоже на видение.

Кардения вытаращилась на Рахелу Первую:

– Вы просто невероятны.

– Я занималась маркетингом, – сказала Рахела. – До того, как стала пророчицей. Потом тоже, но мы уже не называли его так.

– Порой мне трудно поверить в то, что вы говорите.

– Ничего необычного, – кивнула Рахела Первая. – Рано или поздно каждый имперо вызывает меня для такого разговора. И большинство реагируют так же, как вы.

– Большинство? А остальные?

– Радуются, что оказались правы.

– И что вы чувствуете?

– Я ничего не чувствую. Я не живая. Строго говоря, меня здесь нет.

– «В Зале Памяти вы всегда одиноки, но не одиноки в нем никогда»?

– Да, я так говорила, – снова кивнула Рахела Первая. – Или почти так.

– Взаимозависимость – обман? – прямо спросила Кардения.

– На этот вопрос достаточно сложно ответить.

– А если вкратце?

– Вкратце – «да, но…». Чуть длиннее – «нет, и…». Какой вариант предпочитаете?

Несколько мгновений Кардения не сводила взгляда с Рахелы Первой, а затем подошла к скамье в Зале Памяти и села.

– Расскажите мне обо всем, – попросила она.

Глава 10

– У меня зудит, – сказал Марс Клермонт сестре.

– Где? – спросила Вренна.

– По всей голове, – ответил Марс.

Как его и просили, Марс обрил всю голову, кроме бровей и ресниц, после чего его снабдили искусственно выращенными волосами и бородой, вживив то и другое в тончайший субстрат настоящей кожи. Субстрат закрепили на его собственной коже с помощью клея, изготовленного, как ему сказали, из настоящего человеческого коллагена. Затем последовала накладка на большой палец, вызвавшая у Марса ощущение, будто к руке приклеили липкую ленту, и неодолимое желание ее отодрать. Далее – контактные линзы, изменившие цвет глаз и узор радужной оболочки, снабженные поддельной голографической роговицей, создававшей иллюзию глубины для имитации узора сетчатки.

– С этими линзами я почти ничего не вижу.

– Но цвет глаз не так уж плох, – заметила Вренна. – Может, оставишь их после того, как проникнешь на корабль?

– Смеешься?

Они ждали лифта, который должен был доставить Марса вниз, в вестибюль. Новонанятым членам команды «Да, сэр» велели собраться там для проверки документов и доставки автобусом в порт, чтобы оттуда отправиться на корабль. Марса все устраивало – он мог легко смешаться с остальными. Но это также означало, что он больше не увидится с сестрой – возможно, до конца жизни.

– Передай отцу: мне очень жаль, что я не смог попрощаться, – сказал он Вренне.

– Передам. Он поймет. Не обрадуется, но поймет. Все будет хорошо.

– А ты? С тобой тоже все будет хорошо?

– Постараюсь, чтобы было, – улыбнулась Вренна. – Если что, я всегда найду, чем себя занять. К тому же ходят слухи, что в любом случае всем на Крае скоро будет чем заняться. Так или иначе, у меня свои планы.

– И что в них входит?

– Первым делом – подвесить Грени Нохамапитана за одно место. В отместку за похищение моего брата.

Марс рассмеялся, и в это мгновение со звоном открылись двери лифта.

Вренна заключила брата в крепкие объятия, быстро поцеловала его в щеку и мягко втолкнула в кабину.

– Иди, – сказала она. – Расскажи обо всем имперо. Спаси всех, кого сможешь. А потом возвращайся.

– Постараюсь.