Крушение империи Наполеона. Военно-исторические хроники

Повторялась старая игра в пятнашки. Как только Блюхер узнал, что армию ведет лично Наполеон, он отступил, и его нежелание принять бой, говорит Оделабен, привело Наполеона в жуткую ярость. 6 сентября оставшийся в Дрездене Сен-Сир снова запросил о помощи, дошли слухи, что Ней столкнулся с большими неприятностями и что Шварценберг готовится к новому штурму саксонской столицы. И император отправился назад, проклиная людей, готовых бросить все свои силы против любого количества его подчиненных, но больше не желающих сражаться с ним лично. Его уже прозвали «баутценским гонцом», и теперь ему наверняка стало ясно, что ни один человек, ни одна армия, даже самая пылкая и азартная, не может сопротивляться четырем сильным противникам, объединившимся в три группировки, каждая из которых способна и на наступление, и на оборону. Он походил на блестящего бойца на арене, полной препятствий. Его меч и мастерство превосходили любых двух его противников, вместе взятых, но сзади всегда угрожал третий, стараясь не попадаться под его удар и держась в тех местах, которые благоприятствовали скрытным и осторожным. Он не мог поразить бдительного Блюхера. Он не мог уничтожить Бернадота и его агрессивного союзника фон Бюлова. Чтобы ворваться в Чехию и разбить армию Шварценберга в битве, у него не было сил. Все, что ему оставалось, — скрывать места своего базирования, не дать союзникам объединить свои силы в колоссальную армию и надеяться на утешительные вести от Нея с севера. К югу и востоку от Дрездена непрерывно происходили разведывательные рейды и стычки, крупные и мелкие, и в одной из них в плен попал сын Блюхера. Но это было слабым утешением за потерю Вандамма и большей части его войска.

8 сентября от Нея прибыла депеша, но она содержала новости, прочитав которые весь штаб императора понял: территорию к востоку от Эльбы удержать не удастся, а генеральное сражение, если доведется навязать его союзникам, придется проводить гораздо дальше к западу, в окрестностях Лейпцига — и значит, Дрезден тоже придется оставить. И все потому, что Мишель Ней, пробиваясь к Берлину во главе войск Удино, встретил Северную армию союзников под Денневицем, приблизительно в двадцати пяти милях к северо-востоку от Эльбы, и потерпел сокрушительное поражение, потеряв 22 тысячи человек (из них 13 тысяч пленными), все 40 пушек и 400 подвод с боеприпасами. И вместе с этим донесением пришла весть, подтвердившая опасения пессимистов о том, что вся Германия, фактически, потеряна, так как саксонцы Нея, до того самые верные немецкие части в Великой армии, перед лицом врага бежали или дезертировали.

Наступление Нея провалилось отчасти из-за его собственного промедления, но главным образом из-за превосходства сил союзников, вернувшейся к ним уверенности и храбрости пруссаков. Атака Бертрана на правое крыло Бернадота была отбита, а Ней, подошедший с трехчасовым опозданием, столкнулся с Бюловом и победителями при Гросс-Беерене и не смог их одолеть. Затем саксонцы неожиданно дрогнули: они либо бежали с поля боя, либо переходили прямо к врагу. В образовавшуюся брешь устремилась прусская кавалерия, и французы под ее натиском отступили к Торгау. Эта свирепая атака расколола бегущую армию на две половины, которые во всю прыть устремились в две противоположные стороны.

Но честь победы досталась не Бернадоту. К тому времени, как он подошел со своими шведами, все кончилось, и он мог спокойно двигаться вверх по Эльбе — долгий и довольно неторопливый шаг к трону, ожидавшему его, как он надеялся, в Париже. Итак, Бернадот был на Эльбе, Блюхер готовился загнать ослабленную армию Макдональда в Дрезден, левое крыло Шварценберга приближалось к Лейпцигу. «Моя шахматная партия запутывается», — сказал Наполеон Мармону. На самом деле она была отчаянно запутана, и пора было отступать в сторону Франции. Еще две недели — и станет слишком поздно: то, что осталось от Великой армии, попадет в ловушку союзников на враждебной территории в двухстах милях к востоку от источников боеприпасов, конского пополнения и ручейка новобранцев, собирающихся на Рейне и на Заале.

Как и предсказывал Удино, император сменил гнев на милость и оставил его прикрывать тыл с частью Молодой гвардии. Основная часть армии направилась на запад под моросящим осенним дождиком на соединение с подходящими с севера побитыми полками Нея. Местом встречи был Лейпциг — название, которое вскоре затмит все прочие, ставшие известными в ходе двух саксонских кампаний.

Глава 8 Битва народов

I