Крушение России. 1917

В Третьей Думе оказалось лишь 10 мусульман, которые, тем не менее, проявляли большую активность под руководством Мамеда Шахтахтинского — азербайджанца, выпускника Лейпцигского университета, известного востоковеда и публициста. Исхаков подмечал существенное изменение политического лица фракции: «Большинство выбранных депутатов-мусульман принадлежало к людям умеренным и никогда не выступавшим против существовавшего строя, и хотя некоторые из них примыкали к кадетам, но их «кадетизм» носил искренне монархический, а не противомонархический характер»[1016].

Первые серьезные зерна недовольства режимом были заронены попытками введения в Туркестане принципов общероссийской организации суда и местного самоуправления, которые противоречили местным традициям. Новым вызовами стали вступление в мировую войну Оттоманской империи, населенной по преимуществу мусульманами, выдвижение Петроградом лозунга водружения креста над Константинополем и начало осенью 1914 года русско-турецких боевых действий в Закавказье, на территории Турецкой Армении. Но и после этого мусульманское население России не проявляло признаков нелояльности. Вместо этого оно приложило силы, чтобы остаться в стороне от «русского хаоса», проявляя инстинкт религиозного и этнического самосохранения и не принимая существенного участия не только в февральских, но и последующих революционных событиях[1017].

Воронцов-Дашков, ставший главнокомандующим, и начальник его штаба генерал Юденич первыми предприняли наступление, заняв крепость Баязет. Однако турецкий военный министр Энвер-паша подтянул подкрепления и перешел в контрнаступление. «В середине декабря турки быстрым движением проникли глубоко на русскую территорию, в грузинских областях уже начиналась паника, но русские войска, несмотря на численный перевес противника, сломили его натиск под Сарыкамышем и вытеснили турок обратно через границу»[1018]. В ходе кампании 1915–1916 годов русская армия, развивая успех, заняла Эрзерум, Ван, Битлис, Трапезунд, перешла Курдское нагорье, выбила турок из Персии.

Турецкое командование рассчитывало найти поддержку в войне со стороны ряда подданных российского императора, особенно в вечно недовольной Грузии и среди мусульман. Некоторые основания для подобных планов были. Среди мусульман было мало приверженцев российских планов раздела Оттоманской империи, захвата черноморских проливов. Мусаватисты были против войны с братской Турцией и, как и большевики, мечтали о поражении России (хотя и ничего для этого не делали). В рядах грузинской социал-федералистской партии нашлись сторонники идеи автономии Грузии под турецким протекторатом.

Но в целом народы Закавказья и Средней Азии поддержали центральную власть. Кроме того, весь Южный Кавказ представлял собой прифронтовую полосу, где действовали законы военного времени и проявления нелояльности пресекались. Мусульмане России не подлежали призыву, но многие из них записались в армию добровольцами. Что уж говорить об армянах, имевших с турками давние исторические счеты. Партия Дашнакцутюн выступила с инициативой создания добровольческой армянской бригады для сражений на Кавказском фронте. Гнчак сформировал добровольческую дружину, в которую записывались армяне из России, Болгарии, США. Министерство внутренних дел докладывало царю: «Замечается национальный подъем армян, вызываемый уверенностью в создании автономного армянского государства в пределах нынешних вилайетов Турецкой Армении»[1019]. Этот подъем национальных чувств, заставлявших императора делать основную ставку в закавказских раскладах именно на армян, не прошел незамеченным и в Стамбуле. Именно этим объясняется чудовищная резня, устроенная армянам на турецкой территории в 1915 году. Недовольство тем вниманием, которое петербургское правительство уделяло армянам, стало одной из причин роста антиармянских настроений в грузинских и азербайджанских регионах, следствием чего стали неоднократные факты межнациональных столкновений.

Великий князь Николай Николаевич, приняв от Воронцова-Дашкова посты наместника и главнокомандующего, уделил большое внимание этой проблеме. В своей развернутой записке императору он сообщал: «Разноплеменность населения Кавказа, крепко хранящего воспоминания о своем историческом прошлом и о связанных с ним чаяниях, составляет особенность кавказской жизни, весьма затрудняющую управление этим краем. Вашему Императорскому Величеству известно, что отношения трех… групп населения между собою (за исключением грузино-мусульманских) глубоко враждебны… В особенности глубока вражда между армянами и мусульманами, принявшая расовый характер… Я, по приезде в Тифлис, не замедлил преподать соответствующие указания моим ближайшим сотрудникам и объявил о моем решении одинаково относиться ко всем народностям края…